Список обреченных

Тот самый спецсудья Беленький, от которого ни один незадачливый автор смс-ки о передвижениях наших якобы «несуществующих» войск не ушел без десятки, ни один автор оппозиционного поста в соцсети — без пятака, ни одну пуговицу, оторванную у мента на митинге он не оценил меньше, чем в три года, ни один предприниматель ни ушел от него не разоренным, ни одна женщина, укравшая хлеб для своего ребенка, не вышла от него на свободу. Женю просто трясло, когда он читал репортажи с этих судебных заседаний.

Евгений смотрел на него и думал: «Надо подставить ему задницу? Ок. Интересно, сколько он проживет после этого?»

— Ну, Вань, раздевайся, — сказал судья, когда хозяин ушел.

Глава 5

Женя разделся.

— Что надо делать, Эдуард Васильевич? Я в первый раз.

— В первый раз, говоришь? Девушек-то трахал?

— Ну, да…

— Значит, не в первый.

Судья торопливо разделся встал на колени на кровать и подставил задницу. Жирную, белую, как у бабы.

Женя выехал на своей ненависти и остатках юношеской гиперэрекции. Судья стонал и визжал. Евгений впился ногтями ему в ягодицы. Думал, интересно, ногти тоже отравленные? Он представлял себя и его в тюрьме, где Беленькому и место, и Женя его опускает. Интересно, а он не подаст за изнасилование, думал Женя. Проститутки, говорят, подают. А клиенты?

Судья не подал. Он заплатил. Аполлон Осипович был в шоке. Женя был первым, кому он заплатил. Пятьсот евро. Триста Соболев честно отдал хозяину.

— Теперь он с тебя не слезет, — сказал хозяин. — Ну, точнее ты с него.

Вернувшись домой, Евгений выпил противоядие и отчитался перед Лигой. «Все случилось», — написал он.

«Принимайте таблетки в том же режиме. Увольняться сразу рискованно».

Ему пришлось трахать судью еще дважды, потом тот не пришел. Лига приказала вернуть в тайник остатки черной упаковки, и продолжать принимать таблетки из белой. Только через неделю разрешили уволиться.

Хозяин очень уговаривал остаться, грозил штрафами за упущенную выгоду, но Женя отказался от половины зарплаты, надбавки и выходного пособия, что решило дело.

В тот же вечер он нашел в ящике стола полный комплект для возращения старой внешности: краску для волос, контактные линзы его родного голубого цвета и ванночку для снятия папиллярного узора.

И сделал все в том же порядке. С собой он мог взять только одежду, которая на нем. Документы, банковская карта, права и ключи от машины: все осталось на той квартире.

Утром его ждал пластический хирург. Другой. Половину дороги к нему Женя прошел пешком, половину проехал на общественном транспорте.

А потом ему сняли швы.

Та самая новость со значком «молния» появилась в новостях пару дней спустя: «Сегодня в своей квартире в Москве скончался судья Эдуард Беленький».

В «подробностях» говорилось, что судья был фигурантом списка Лиги Свободы и Справедливости и, по словам родственников, умер от остановки сердца. Женя перечитал все издания, которые считал сколько-нибудь приличными, и вернулся на главную страницу новостей. Формулировка изменилась: «Фигурант списка Лиги Свободы и Справедливости найден мертвым».

Но эту новость тут же вытеснила следующая: «Запрещенный ютуб канал „После дождя“ анонсировал онлайн интервью с Андреем Альбицким». Женя тут же перешел на сайт «запрещенного ю-туб канала», воспользовавшись не менее запрещенным анонимайзером. До интервью осталось пять минут. Шел обратный отсчет. Цифры в строчке «смотрят сейчас» стремительно росли, приближаясь к миллиону.

Наконец, в кадре появился Альбицкий. Он сидел за столом на фоне темных обоев с абстрактным рисунком. На столе стояла чашечка кофе и ноутбук.

У Андрея каштановые волосы, слегка волнистые, карие глаза с открытым европейским разрезом. Черты лица правильные и тонкие: прямой нос с небольшой горбинкой, брови вразлет.

— Андрей Аркадьевич, — спросил корреспондент за кадром, — вы видели сегодняшние новости?

— Российские? Конечно. Каждый день смотрю. Да, это мы… Сейчас нас вытеснят из топа.

Женя открыл новости в отдельном окне. Да, верхняя строчка уже была другой: «Андрей Альбицкий: „Да, это мы“. Лига Свободы и Справедливости взяла на себя ответственность за смерть судьи».

— Какое это убийство по счету? — спросил журналист.

Надпись под видео гласила, что интервью берет корреспондент «После дождя» Александр Дюжий.

— Девятое, — сказал Альбицкий.

— За год?

— Саша, за два года. Мы активно работаем второй год. Это не очень много. Как было когда-то в Белоруссии примерно. И гораздо меньше, чем в Китае.

— Число убийств в год?

— Число смертных казней. Между прочим, наши официальные власти казнят больше. Меньше конечно, чем в США, зато не всегда по делу. Саша, мы не совершаем убийств. Мы исполняем приговоры. Очень взвешенные, очень обоснованные, вынесенные Судом присяжных Лиги. Каждый приговор можно оспорить. К сожалению, до сих пор нас не воспринимали всерьез, и мало кто этим пользовался. Теперь, надеюсь, ситуация изменится.

— Кому-то удалось отвести обвинения?