Список на ликвидацию

Я касалась этих тигров, а они меня, теплое тело к теплому телу, и само ощущение их рук плеснуло на меня воспоминанием о любовном акте с ними обоими. Мелькнули образы: Этан, завернутый в простыню, смотрит на меня и лижет, Домино прижимает меня к кровати, я смотрю через плечо на его выгнувшееся в последнем ударе тело. Она попыталась вспомнить секс, и воспоминания пришли, но это было слишком давно, и она его по-настоящему не понимала. Она была как секс-символ: ей рассказали, что значит быть сексуальной и как заниматься сексом, но в свою сексуальную притягательность она не верит, да и не нравится ей на самом деле этот секс. Пустая оболочка, притворство. А во мне притворства не было ни капли. Не в том дело, чтобы быть самой красивой или самой умелой, дело не в том, чтобы радоваться и наслаждаться сексом. А в том, чтобы любить мужчин, которые с тобой, пока они с тобой, и ценить из них даже самого последнего. Дело в любви, в конечном счете. Любовь любовника, друга, партнера, любовь тех, кого не хочешь утратить, с кем хочешь просыпаться каждый, черт возьми, день. Это — дом. Дом не как жилье, не как здание и не как тропическая ночь, полная дождем. Любовь строит дом не из пола, стен и мебели, а из сцепленных рук, из улыбок навстречу друг другу, из теплоты тел, прильнувших друг к другу в темноте. Я плыла в океане тьмы на плоту из рук, из тел, из того, что мне не наплевать на них на всех.

Мы не мешали ей лить ее страшную, одинокую, безумную тьму прямо в нас, и мы ее поглощали любящими руками, телами, из которых состоял наш дом, безумием многолюдья, насыщенностью событий, но чем мы могли поступиться, кем мы могли поступиться? И конечный ответ был таков: ничем. Ни единым мизинцем. Золотые тигры — это была сила солнца, несущего жизнь земле, дарующей плоть. Они были созданы, чтобы прогонять тьму и напоминать нам, что иногда красота и жизнь торжествуют над самой темной ночью.

Когда до нее дошло, что ей не победить, она попыталась выйти из тела вампира. Попыталась бросить его умирать в одиночку, но не могла отойти — мы ее не пускали. Она хотела наполнить нас своей силой — мы не мешали ей.

И в ее голосе у меня в голове прозвучала первая нотка паники:

— Если ты возьмешь в себя мою силу, ты станешь такой, какова я.

— Я не такая, как ты, — подумала я в ответ.

— Станешь такой.

Сила ощущалась так приятно, и все же я знала, что выпиваю жизнь из двух личностей. Служителей зла, вампиров, но личностей. Я взмолилась не о том, чтобы это сделать, а чтобы эта сила не испортила меня. Чтобы выпитая темнота не направила и меня на путь зла.

Я пользовалась самой темной силой из всех моих сил и молилась при этом, и меня не охватило пламя, и не запылал ни один освященный предмет. Я пила тьму, существовавшую до того, как Бог решил, что свет — удачная выдумка, и Он против этого не возражал: тьму тоже создал Он. Он и то, и другое любит.

Глава 41

Эдуард и другие маршалы пришли на помощь вовремя, чтобы освободить Этана, помочь мне и дать мне Домино в резерв. А что было бы, если бы они не успели? Не важно. Они появились, и это помогло. Иногда бывает так, что надо довольствоваться этим. Победил? Радуйся победе и не переживай всякие «что, если бы».

Арлекины бросили Олафа и Ники как мертвых, добивать не стали, услышав приближение Эдуарда и его спутников. Ники выздоровел и снова при мне. Олаф тоже выздоровел, но он, как и Карлтон, не прошел анализ крови. Лучше бы его убили, потому что в следующее полнолуние Олафу предстоит стать львом. Из больницы он исчез, и никто не знает ни где он, ни что делает. А он слишком опасен, чтобы быть одному в первое полнолуние. Его ищет Эдуард и множество еще народа, связанного с различными ведомствами. Все мы согласны — армия, правительство, маршалы, — что Олаф и так был опасен, и не надо было к его патологии добавлять сверхчеловеческие силу и скорость и жажду крови и мяса.

Он снова оставил мне записку — на этот раз куда более короткую.

«Анита, я не стану твоим домашним котом, так что буду держаться от тебя подальше, пока не найду свое место в жизни как лев. Я не дам тебе сделать со мной того, что ты сделала с Ником. Я по-прежнему хочу тебя, но на своих условиях».

Подписи не было, но ее и не требовалось.

Сестра, с которой он флиртовал, была в хирургии, когда он сбежал, но доктор с короткими каштановыми волосами, доктор Пэйшенс, которой так понравился и он, и Бернардо, пропала. Мы с Эдуардом думаем, что ее похитил Олаф, но доказать не можем. Пока что он еще ничего нелегального внутри страны не сделал. Формально говоря, он все еще маршал на службе. А что касается Карлтон… Недавно тут уволили одного маршала, заразившегося ликантропией при исполнении долга, так этот маршал только что выиграл в суде процесс на несколько миллионов, и потому Карлтон тоже пока еще маршал. Мика свел ее со стаей вервольфов в ее родном городе. Еще он порекомендовал семейного психолога, который специализируется на помощи родственникам жертв.