Список для чтения

Он сел в кресло перед телевизором и включил «Голубую планету». Обычно голос Дэвида Аттенборо, синий цвет моря, забавные звуки, издаваемые живыми существами, помогали ему сосредоточиться и расслабиться. Но сегодня он не мог сосредоточиться на словах ведущего, вернулся к холщовой сумке, достал «Жену путешественника во времени» и прижал к своей груди. Шаркающей походкой прошел в спальню и рухнул на кровать. Книга раскрылась у него в руках, и он позволил себе перенестись в мир Клэр и Генри; они были заранее предупреждены – их благословение и проклятие – о смерти Генри. Это было самое суровое предупреждение, какое человек может получить. Влюбленные знали, что их совместные дни сочтены, и ждали конца.

Но по собственному опыту Мукеш знал, что предупреждение никогда не давало утешения; маленький червячок страха проклюнется и в добрые, и в трудные времена. Бомба замедленного действия. Он вспомнил, как доктор усадил их с Наиной после последней диагностики.

– Мне жаль, миссис Патель, – произнес врач, его голос был твердым, но сквозь него слышалась дрожь. Доктор носил очки, аккуратно сидевшие на переносице. Он выглядел так, как, в представлении Мукеша, мог бы выглядеть их собственный сын, если бы он был. Но эта его фамильярность усугубляла ситуацию. Они всегда хотели, чтобы в семье был врач, для таких моментов, как этот. Специалист, который сказал бы им: «Не волнуйся, папа, врачи часто ошибаются».

Наина и Мукеш оба знали, что этот врач не ошибся.

Рохини приехала забрать их из больницы; она забросала их интересными фактами из новостей, стараясь смягчить царившую в машине печаль, но Мукеш и Наина сидели в тишине. Это был их момент – сродни тому моменту, когда Генри отправился в будущее и наблюдал собственную смерть. Они гадали, сколько времени осталось до того, когда этот день, наконец, наступит.

Несколько недель после того дня Мукеш лежал ночью в кромешной тьме рядом со спящей Наиной и прокручивал в голове слова: «Мне жаль, миссис Патель».

– Наина, – шептал он ей, – как мне поменяться с тобой местами? Как сказать Богу, чтобы он забрал меня вместо тебя? – Мукеш знал, что их ждет, точь-в-точь как знали Генри и Клэр. Но он отказывался признаться себе в этом.

– Мукеш, – сказала Наина однажды утром, – нам надо поговорить о том, что нужно сделать после того, как… – Она сказала это мягко и в то же время очень серьезно. Жена причинила ему боль. Генри никогда не позволял Клэр задумываться о том моменте, о его смерти, не так ли? Мукеш уже не был уверен; его воспоминания о книжной истории слились с его собственной жизнью. Генри был Наиной, а Клэр – Мукешем. Тем человеком, который остался.

– Наина, – с улыбкой ответил он, – не беспокойся ни о чем, давай просто наслаждаться этим прекрасным днем. – Он всегда говорил одно и то же, независимо от того, была ли на улице гроза или ярко светило солнце.

– Нам надо поговорить о девочках, о том, что им понадобится. А также о Прие, Джае и Джайешу. У меня есть вещи, которые я хочу им подарить, когда они подрастут. Я должна тебе показать.

Мукеш только покачал головой, отпивая чай.

– Наина, все в порядке. Тебе надо отдохнуть, мы можем сделать это в другой день. Давай посмотрим какой-нибудь хороший фильм. – Слова лились из его рта, как водопад, пытаясь смыть практичность Наины.

– Мукеш. – Голос Наины был непреклонен. Каждые несколько дней она пыталась поговорить с ним, и каждый раз он от нее отмахивался. – Нам дано время, мы должны его использовать.

Несмотря на это, она ни разу не попыталась поговорить с ним о том, что он будет чувствовать, когда ее не станет, что ему следует сделать для себя, чтобы вернуть ее. Это было все, что он хотел знать.

Теперь он был один и по-прежнему без всякой подсказки, что делать ему теперь, когда она ушла. Мукеш остался один в бездушном, лишенном книг помещении, который когда-то был их домом. Наина придавала этому дому индивидуальность, ее присутствие ощущалось везде: разбросанные сари; безделушки, украшавшие каждую поверхность; кардиганы, брошенные на стульях; книги, оставленные в углу и нанизанные на столбики кроватей украшения.

Он отложил книгу, вскочил с кровати и открыл один из шкафов Наины, вытаскивая бесконечные сари более грубо, чем ему хотелось. Он убеждал себя, что ищет книги, чтобы дать Прие почитать, но на самом деле он надеялся, что это может вернуть ему Наину. Когда одно сари за другим падали на пол, он почувствовал теплый, затхлый запах ее духов. Он обволакивал его как облако. На мгновение она снова была здесь. Повсюду.

Он понапрасну упивался собственным горем – Рохини всегда хотелось крепко встряхнуть его и сказать:

– Папа, жизнь продолжается. Мама хотела бы этого.