Спираль Фибоначчи - 3

Мы, ориентируясь по зеленой точке в очках визира, которая показывала схематично, где находятся "свои", добрались до девушки и, практически, ползком отыскали уже засыпанный снегом колодец. Пришлось заново выжигать лучами "Пульсаров" новый проход. Но каково же было мое изумление, когда мы добрались до крыши, а дыры в ней и не оказалось. На месте ранее взломанного мной отверстия виднелось такая же грязно-серая поверхность. Пришлось и её заново резать лучами, чтобы попасть на чердак станции. А там было уже все знакомо. Люк в полу отыскали быстро. Я провел друзей по странной, похожей на позвоночник животного лестнице, обращая их внимание на виденные мной ранее рисунки на стенах.

— Да, похоже на спектр звуковых колебаний, — согласилась с моим мнением Нийя.

— Или на спектрограмму осциллографа, — тут же предложил новую версию Мелихов. Спустившись вниз, я открыл очередную дверь, и мы вышли в знакомый кольцевой коридор. Тут же везде зажегся зеленоватый свет. Я не стал кричать про гранату, как в прошлый раз, а сразу же позвал: — Льюус!

— Здравствуй, человек путешественник! — в воздухе перед нами стало проявляться изображение искина.

— Я вижу, что ты сумел вернуться к себе домой и опять пришел ко мне, но уже со своими спутниками.

— Да, Льюус. Это мои друзья. Девушку зовут Нийя, а мужчину Алексей.

— Здравствуйте, Нийя, Алексей и человек — путешественник, заново поздоровалась голограмма.

— Льюус, я раньше забыл тебе представиться, но зови меня Стас.

— Хорошо, Стас, — все так же механическим голосом совершенно без эмоций общался с нами Льюус.

— Зачем вы опять пришли сюда, или вам нужна очередная помощь?

— Нет, Льюус, — напевно проговорила Нийя. — Мы пришли как друзья, чтобы познакомиться с вами, возможно, чем-то помочь.

— Все дежурные системы станции функционируют в рабочем режиме. Помощь не требуется, — холодно заявил искин. Я не знал, что на это можно возразить, но Нийя недаром была опытным психологом.

— Помощь может быть не только физической, но и психологической или эмоциональной.

— Мне не знаком такой термин — психологической или эмоциональной, — возразил Льюус. — Моя дежурная частичка позитронного мозга не нуждается в эмоциональности.

— Но ты же в прошлую встречу со Стасом заявил, что тебе приятно оказать ему помощь, за столь долгое время бездействия?

— Да, — согласился фантом. — Я так говорил. Потому что продолжительный период времени находился в полном бездействии.

— Так мы готовы тебе помочь стать полноценным существом и нагрузить тебя работой! — улыбнулась девушка.

— Я готов работать! — наконец-то голограмма изменила свой рисунок. Вокруг яйцеобразного тела во все стороны развернулись псевдоноги существа, и он стал напоминать солнышко с восемью толстыми лучами.

— Льюус, — попросил его я. — Тогда открой, пожалуйста, шлюз, через который ты меня выпускал. Там на морозе ждут мои друзья. Они могут замерзнуть от сильного холода.

— Шлюз открыт, — заявил он и в наушниках шлема мы услышали радостные возгласы членов нашего отряда.

С разрешения Льюуса мы разбили дежурный лагерь в одном из ангаров с техникой. Нийя сумела убедить искина, что мы хотим только учиться у него, а так же готовы обмениваться практически любой полезной информацией, как в сфере жизни нашей и его бывших хозяев, так и в технологической индустрии.

Мы, практически, все переселились в эту станцию. Закутав Багиру в теплое одеяло, я перенес и её к нам поближе. Хотя для функционирования бывших хозяев станции температурный режим был значительно ниже, чем для человека, мы уговорили Льюуса поднять температуру внутри станции до комфортных плюс пятнадцати по Цельсию.

Багира быстро нашла общий язык с искином. Они с удовольствием общались в ультразвуковом диапазоне. И иногда уже Шорк нам подсказывал значение или функции того или иного элемента климатической станции. Видя ошалелые глаза нашей ученой братии, я понимал, что открытия следуют одно за другим.

Мелихов занялся работой по организации охраны и техническими проблемами нашего коллектива. А мне, как руководителю экспедиции приходилось решать в основном только бытовые вопросы. Хотя однажды настал такой день, когда пришлось с головой окунуться и в исследовательские заботы.

— Стас, у нас возникла загвоздка, — как-то пожаловалась мне Нийя.

— И в чем дело?