Спящий красавец (СИ)

Помню, что по пути мне попадались лопухи подходящего размера. Лес один и тот же, значит и лопухи где-то рядом. А, вот же они. Я надёргала ворох подходящей ботвы и вернулась к костру. Так, зайца лучше распилить. В сочности он, конечно, потеряет, ввиду того, что листья — всё-таки не фольга, влагу особо не удержат. Но, целая тушка будет слишком долго пропекаться. Порубив мясо прям на тряпке, я бережно начала пеленать свой будущий обед в листья. Эх, маслица бы ещё. Ну да ладно — стройнее будем. Так, обёрток не жалеть — меньше подгорит.

Как только бывшие дрова превратились в угли, я присыпала их землёй, водрузила на неё своё творение, снова присыпала землёй и сверху опять разожгла костёр. Оставалось только ждать и следить, чтобы огонь не погас, но и не горел слишком яро.

Когда мне показалось, что должно быть готово — сгребла догорающие угли в сторонку и осторожно раскопала горячий дымящийся свёрток. Запах стоял, я вам доложу, сногсшибательный. Вытаскивать его целиком побоялась — всё таки мясо порублено — вдруг рассыпется. Поэтому, разрезала листья сверху и осторожно ножом достала шикарно пропёкшиеся, безумно аппетитные куски в плошку. Не знаю, я такая голодная была, травки ли знахаркины сыграли свою роль, или и вправду всё удачно получилось — лопала я — аж вспотела. Рысь сидела напротив и смотрела на меня с укоризной. Мол, куда только в тебя столько лезет?

Разум всё-таки возобладал, я решила не объедаться, ибо с полным пузом топать тяжело, да и на ужин что-то бы оставить. Постиранная тряпочка — кулинарный мешок успела высохнуть. Я закидала ямку обратно землёй, для верности залила догоревший костёр водой, собрала манатки и, наконец, двинула в путь.

Так мы и топали с Рыськой три дня. Мышцы постепенно начали привыкать к нагрузке, двигаться становилось легче. К вечеру, перед привалом, моя кошка уходила на охоту, пока я жгла костёр. Потом мы в обнимку ждали, пока блюдо изготовится, ужинали и ложились спать. (В смысле я ужинала, — Рыська, видимо успевала налопаться во время охоты, деликатно не делая это на моих глазах.) Так было рациональней по распределению времени и теплее ночью.

На утро четвёртого дня, доев вчерашнего глухаря, или как он тут называется, двинули дальше. Я увлечённо рассказывала своей кошке какую-то ерунду, и вдруг, лес закончился. Вот прям практически полосой. И передо мной открылась панорама, от которой просто вышибало дух. Впереди стояли горы. Нет, не так. ГОРЫ. Несказанной красоты. Сразу вспомнились наши Алтайские, родные и знакомые мне вдоль и поперёк, до которых мы с друзьями так и не добрались. Голова закружилась от представшей передо мной мощью. Я стояла и любовалась, занемев от нахлынувшей ностальгии.

Горы, я скучаю… Мне дорог

Не стелилось долго в вашу тайну.

Где к цивилизации порог

Растворен в тумане тонкотканном,

Наделённом древнею душой.

Только здесь вдыхаешь первозданный

Изначальный истинный покой

Мощи исполинов безымянных,

Что ветрам даруют высотой

Величавый танец поднебесный.

Опьяняет чистой пустотой

Вечность — зачарованная бездна.

Стихотворение авторское

Дав себе команду " отмереть", мы осторожно пошли вперёд. Я, зазевавшись, всё-таки оступилась и шлёпнулась, скатившись в небольшой овражек. В этот момент, в то место, где я стояла, с этаким неприятным электрическим треском врезался фиолетовый сгусток.

— Мама! — только успела подумать я. И тут началось!

Вокруг шквалом полетели фиолетовые мерзко шипящие "снаряды", не давая мне и носа высунуть из своего "окопа", чтобы хоть как-то понять, что за хренов артиллерист атаковал нас без объявления войны. Нет, по здравому размышлению становилось очевидно, что это ведьма, подтверждая знахаркины прогнозы, не заставила себя ждать и нашла нас сама. Но что теперь с этой воинствующей старухой-Горгоной делать? Она ж палит, как безотказный автомат Калашникова. Нет, даже как русские " Катюши" по фашистам, поливая всё вокруг ледяным огнём. Ну, судя по цвету, это мне так показалось, что он ледяной. Не хотелось бы убеждаться на практике. Я тихонько выглянула наверх, аккуратно раздвигая кустики и стараясь "не бликовать". Понять бы, где она засела.

— Осторо-ожно, осторо-ожно, — проговаривала я сама себе, — Это тебе не пейнтбол, прилетит — мало не покажется. Удар у мымры снайперский — не оступись я так удачно, сейчас бы… На этом всё бы и закончилось.