Спящий дракон

В Штильграде и Горнице свободным койне никого не удивишь, но вообще к двуязычным в Свершенном Союзе относились с некоторой опаской, а переводчиков готовили в специализированном закрытом заведении с усиленной патриотической программой, что провоцировало их изрядный дефицит. Для государства любой билингв — потенциальное русло для оттока специалистов, находка для шпиона и в принципе кругом подозрительная личность. Я — метис, ребенок из смешанной семьи — успела отлично прочувствовать это на своей шкуре: и перед поступлением в вуз, и перед получением допуска к работе в закрытых городах.

Получать напоминание о своем происхождении — совершенно законном, между прочим, но все равно довольно проблемном, — еще и в сложившейся ситуации не хотелось совершенно.

— Отлично, — кисло сказала Арина. — Допуск на месторождение запрашивал еще один профессор магологии, но он иностранец, и ему отказали. Полагаю, в свете последних событий МагКонтролю все-таки придется разрешить въезд. Возможно, совместно мы разберемся в проблеме. Но профессор наверняка пожелает переговорить с очевидцами прорыва.

Н-да, поскольку большая часть очевидцев прорыва в полевом штреке до сих пор лежала в закрытом для посетителей стационаре, меньшая — сосредоточенно рыла резервный штрек и разгребала завалы в первом, а один из двух свидетелей прорыва на станции подключения вообще пропал без вести, выбор у профессора был небольшой. Правда, я здорово сомневалась, что иностранца действительно допустят во Временный городок: все сведения, связанные с добычей магии, относились к секретным. Большинство граждан Свершившегося Союза вообще не знало, где находятся месторождения и какие меры предприняты для их сохранности.

Но, поскольку вопросами допуска занималась не я, это была решительно не моя проблема.

— С разрешения проектного бюро, — предупредила я. — У меня с ним контракт о неразглашении.

Глава 9. A fable

На следующий день МагКонтроль расщедрился-таки на ответ по поводу сниженного расхода магии на Первом месторождении, знатно подпортив настроение всему проектному бюро.

Первое признали бесперспективным, и все города, запитанные от него, предполагалось перевести на другой источник. Предстояла уйма работы, но увы — поскольку наше бюро считалось занятым на Третьем, проект переподключения ушел другой конторе.

— И стоило возиться… — бурчала Любовь Казимировна, перенося файлы с расчетами новой станции из рабочей папки в папку «авось пригодится».

Мне оставалось только последовать ее примеру, после чего я снова зарылась в Сеть. Но и здесь меня ждало сплошное разочарование: все учебники по магологии, выложенные в открытый доступ, почти дословно повторяли друг друга, и ничего принципиально нового и интересного я не нашла. На запрос о драконьих гендерных исследованиях вылезла всего одна ссылка — и та вела на персональную страничку какого-то предсказателя самого что ни на есть шарлатанского вида.

Пришлось признать, что исследователь из меня не лучше, чем сыщик, и засесть за обновленные нормативы. К легкому чтению они определенно не относились, и изучать их просто так, а не из-за необходимости что-то уточнить применительно к конкретному проекту, было чертовски скучно. День тянулся бесконечно; так я не уставала даже в аврал.

Поэтому вечером из бюро я выскочила, как сорвавшаяся с цепи дворняжка — радостно и без оглядки; посмеялась сама над собой и первым делом приодела Тайку для прогулки. Она, наконец, оценила и кроссовки, и стильный комбинезончик, и теперь с удовольствием щеголяла по улицам в моей компании.

От нечего делать я дошла до стационара; помялась у дверей — не входить же с собакой? — и позвонила Беримиру.

— Опять простыла? — вместо приветствия поинтересовался он, едва подняв трубку.

Я собиралась ответить отрицательно, но вместо этого привычно хлюпнула носом и была вынуждена выслушать полминуты укоризненной тишины.

— Я не поэтому звоню, — быстро сообщила я. — У тебя же смена закончилась?

— Теоретически, — подтвердил врач. — Практически — я жду, пока перезарядится диагност, а то тут один товарищ подумывает концы отдать, но никак не решит, из-за чего. Пока не разберемся, придется торчать тут.

— Хотен тебе не звонил? — все-таки спросила я, попрощавшись с идеей вытащить Беримира на прогулку.

— Звонил, — флегматично отозвался он. — Но перевоспитывать тебя я готов только в угоду себе, а никак не посторонним мужикам. Которые, стоит отметить, в нормальных условиях склонны делать вид, что меня не существует.

Я удивленно промолчала. При мне Хотен никогда не позволял себе выпадов в сторону Беримира, и на общих посиделках держался вполне себе мирно.

Чего еще я о нем не знала?

— О Найде ничего не слышно? — поинтересовался Беримир. — О, вот это наряд!

Я подняла голову: в окне второго этажа маячил мужской силуэт в белом халате. Я помахала ему рукой и печально призналась:

— Ничего.

Не говорить же ему об инициированном расследовании?