Спящий агент

– Такая возможность тоже есть. А может, решил залечь на дно на какое-то время.

– И еще одно. Я просмотрел списки пассажиров «Аэрофлота». Двадцать два Смирновых, но ни один не соответствует копии паспорта, снятой в «Дипломате».

– Ты удивлен? Я – ничуть.

Во время разговора Сонни удалось выбраться из пальто, снять башмаки и устроиться поудобнее на диване.

Интересно, что подумала бы о его жилище Ирина, если бы в эту минуту позвонила в дверь? Они встречались главным образом в гостинице, но несколько раз бывали у ее бабушки в деревне. Типичный русский осевший и перекосившийся деревенский дом с иконами в углу.

– Ты, конечно, сверил все имена в списке пассажиров с базами данных? «Агент», «Возможный агент»… ты сам знаешь наши рубрики.

– Конечно. И со всеми фальшивыми именами и кличками.

– Хорошо… а сколько станций между Упсалой и Йевле?

– Двенадцать, – без запинки ответил Доцент-Андерс. – Включая Йевле.

– Можно попробовать сличить списки пассажиров «Аэрофлота» с нашими данными… в смысле, на тех, кто живет в этих краях.

– Гениально! – с энтузиазмом откликнулся Андерс.

– Только не сегодня… я не имел в виду сегодня, Андерс. Сейчас иди домой и отоспись.

Самым разумным с его стороны было бы сделать то же самое, но сначала надо ответить на письмо от женщины, с которой у него был роман тридцать лет назад.

– Я не устал. Сейчас запущу поиск. Посмотрим, что накопаем.

– Удачи! – Сонни нажал кнопку отбоя, размышляя, с чего начать: с ответа Ирине или с бутерброда с печеночным паштетом.

Гелас

«Гранд Отель», Стокгольм, январь 2014

Гелас откинулась в кресле и исподволь изучала собеседника. Коротко стриженные темные волосы, тщательно выглаженная сорочка, натянутая на животе, как кожа на барабане. Физиономия багровая – вряд ли ведет здоровый образ жизни. Почему «вряд ли»? Конечно же нездоровый. Еще когда они вместе работали в «Карнеги», одном из крупнейших инвестиционных банков Швеции, Эрки Карвонен поедал чипсы в немыслимом количестве. Пакет за пакетом.

Эрки на брокерском небосклоне считался звездой первой величины, на него поглядывали с восхищением и завистью, а она тогда работала в отделе коммуникаций.

Это ей не подходило. Гелас хотела быть заметной, хотела, чтобы к ней прислушивались, хотела принимать решения и добиваться их претворения в жизнь.

Уже тогда она была уверена, что работа в «Карнеги» – трамплин для чего-то неизмеримо большего. Гелас с юности понимала, что ей много дано, и грех был бы не воспользоваться своими способностями.

Эрки в ту весну раз десять пытался пригласить ее в ресторан, но она неизменно отвечала отказом. Каждый раз представляла себя в постели с пропахшим чипсами Эрки, и сама мысль вызывала у нее отвращение. При этом она не могла сказать, что он ей не нравится. Веселый, остроумный, с зашкаливающими социальными талантами, как, впрочем, и все успешные брокеры. Поболтать с ним пять минут у кофейного автомата – одно удовольствие. Но постоянного общения она не хотела.

Эрки отхлебнул маленький глоток коктейля. Бар постепенно заполнялся деловой публикой из близлежащих офисов. Сюда заходили разгрузиться после рабочего дня.

– Черт знает что, – Эрки усмехнулся, покачал головой и сунул смартфон в карман.

– И что именно знает черт?

– Председателя совета директоров «Олшора» нашли мертвым у него дома. Скорее всего самоубийство. И генеральный директор, ты его знаешь, Гленн, говорит, что тот впал в депрессию, когда курс ополовинился.

– А ты сидишь и ухмыляешься… честно, Эрки: у тебя со здоровьем все в порядке?

Она знала: Эрки даже при малейшем намеке на конфликт дает слабину.

– Ну-ну… – примирительно сказал он. – Я видел, на каком волоске висит «Свекрафт» и тоже заработал на вашем кризисе. Не миллиарды, как те, кто скупил опционы, но кое-что заработал.

Гелас с трудом сдерживала раздражение.

– Я знал, что «Олшор» в долгах как в шелках, а председатель жил под этим дамокловым мечом: банк в любой день может потребовать деньги. И догадайся, что я сделал? Занял акции в «Олшоре», продал, а потом купил их же чуть не втрое дешевле и вернул. Что тут сделаешь?

– Кому и горький хрен малина, кому и бланманже полынь. Это ведь твой девиз, Эрки, правда?

– Да брось ты… Ежу ясно, что история грустная. Черт знает что. Жалко парня. Оставим тему. Скажи мне лучше, кто подхватит знамя после Сведберга? Том Бликсен? Или этот кретин Стефан?

Гелас пожала плечами.

Никто и никогда не заменит Кнута, но Эрки это знать ни к чему. И в ее флирт с предполагаемым кронпринцем она тоже не собиралась его посвящать.

– Пока неясно.

– Мы же сто лет знакомы, Гелас, – хитро улыбнулся Эрки. – Клянусь, никому не скажу.

Как же… никому не скажешь. Всем известно: таких сплетников, как Эрки Карвонен, поискать. Скажешь ему, что ты ел на ланч – через две минуты будет знать вся биржа.

– Я знаю, Эрки, тебе можно верить, – соврала она. – Но и в самом деле пока неясно.

– Ну хорошо, хорошо… А как настроение в «Свекрафте»?

А вот этот ответ надо обдумать. Как упаковать минимум информации так, чтобы она казалась важной? Меновая торговля. Это она умела.