Спящее золото. Книга 1: Сокровища Севера

Вигмар Лисица спокойно сидел на своем месте, ожидая, пока буря над его бесстыжей головой стихнет. Постепенно большинство гостей начали ухмыляться, посмеиваться, хохотать. И фру Арнхильд тоже сидела спокойно, слегка усмехаясь. Она отлично понимала, отчего Атли и Модвид так разгорячились: они рады бы посвататься к Рагне-Гейде, да не уверены в успехе. А девушка и рада позабавиться, заигрывая у всех на глазах с человеком, который заведомо не годится в женихи. Сама фру Арнхильд в юности была точно такой же и сейчас думала, что понимает свою дочь.

Оглянувшись на жену, Кольбьерн сообразил, что бушевать не стоит, и принялся унимать сыновей. Он твердо верил, что фру Арнхильд никогда не ошибается.

– Теперь я понимаю, почему вы одолели войско фьялльских мертвецов! – сказала хозяйка, когда общий шум поутих. – Ведь среди вас были одни храбрецы. И я не удивлюсь, если и правда найдутся охотники поглядеть, так ли велики сокровища Старого Оленя, как о них рассказывают.

Все в гриднице вертели головами, глядя то на Вигмара, то на братьев Стролингов. Кто первым скажет и что именно? А Рагна-Гейда вдруг произнесла, с насмешкой глядя на Вигмара:

Муж иной хвалиться ловок —
слух недаром слово ловит —
воин славный делом доблесть
деве явит в плеске лезвий.[11]

Вигмар хотел бы ответить, но не мог, простые слова не шли на ум. Виса* Рагны-Гейды взволновала гораздо сильнее враждебных слов и гневных криков мужчин. Девушка поймала строки его собственных стихов, произнесенных здесь же чуть раньше, как иной удалец в битве ловит вражеское копье, чтобы тут же метнуть назад. И только глупый великан не поймет, в кого она метила этим копьем. Славным воином можно назвать любого мужчину, но Рагна-Гейда вплела в свой стих его имя.[12] И это был очень меткий бросок! Только она одна, Рагна-Гейда, из всего рода Стролингов оказывалась достойным противником.

– Уж конечно, мы не будем сидеть сложа руки и ждать, что подскажут сны! – Ярнир первым не выдержал и взвился над столом, как будто собирался бежать прямо сейчас. – Мы пойдем пошарим в закромах Старого Оленя, да?

С птичьим проворством он завертел длинной шеей, оглядывая братьев.

– А что же молчит славный Победитель Мертвецов? – язвительно спросил Скъельд. – Ты, Вигмар, не хочешь пойти с нами?

– Я уступаю вам честь быть первыми, – великодушно отвечал тот. Но все Стролинги готовы были дать руку на отсеченье, что Лисица опять задумал какой-то подвох. – Ведь это ваш предок когда-то одолел Старого Оленя, вам и повторить его подвиг. А я уж потом… Если сами не справитесь…

Пока Стролинги на много голосов уверяли, что справятся без помощников, Рагна-Гейда снова улыбнулась.

– И если не поцелуй, то рог с медом я поднесу тому, кто принесет и положит на этот стол лучшее из сокровищ Гаммаль-Хьерта! – пообещала она, с вызовом поглядывая на Вигмара.

Блеска леса быстрой сельди
Больше мертвому не мерить!
Пред очами Вер веретен
Выкуп выдры скоро будет![13] —

мгновенно ответил Вигмар, как будто давно приготовил эту вису и держал на языке.

На самом деле стихи складывались уже во время чтения, но получились так хорошо, что он сам восхитился своим мастерством. Впрочем, чему удивляться: при виде Рагны-Гейды все его силы вскипали, как горячие подземные ключи, и не было такого дела, на которое он не ощущал бы себя способным. И только одно смущало его мучительными сомнениями: по искреннему ли движению сердца дочь Кольбьерна так открыто выделяет его из всех или нарочно подзадоривает вечного соперника своих братьев, чтобы иметь случай посмеяться?

Вечером, когда большинство гостей уже укладывались спать и только самые стойкие воины еще сидели в гриднице вокруг последнего котла с пивом и нестройными голосами тянули восемнадцатую за этот вечер круговую, Вигмар столкнулся в пустых темных сенях с Рагной-Гейдой. Лишь бледный луч света упал через выпустившую ее кухонную дверь, но он узнал девушку, не мог не узнать. При ее появлении какое-то свежее чувство толкало изнутри, и весь мир изменялся, даже запахи делались резче и очертания предметов ярче. Сам воздух становился другим, когда она появлялась поблизости, все чувства обострялись, и оттого жизнь делалось сладкой, как никогда. Дверь из кухни закрылась, но темнота не мешала Вигмару видеть эту стройную фигуру.

Никто не мог их здесь увидеть. Вигмар мгновенно взял Рагну-Гейду за плечи и оттеснил в самый темный угол. Каждое мгновение было дорого.

– Это ты, Гроза Мертвецов! И как я только терплю твое нахальство? – шепотом изумилась Рагна-Гейда.

– А ты и не терпишь! – утешил ее Вигмар, не убирая рук, но и не предпринимая никаких дальнейших шагов: здесь находился предел дозволенного ему, и он об этом знал. – Ты бурно возмущена, просто как валькирия*, нашедшая в котле с медом дохлую крысу.