- Не задавайте глупых вопросов, конечно это так, - раздраженно проговорила я, - в конце концов, вы сказали, что я убила человека и сама больше им не являюсь, и не могу вернуться домой! Как вы считаете, это не повод, чтобы расстроиться и что-нибудь разбить?
Она немного нервно сглотнула и проговорила:
- Твои глаза... они засияли ярче...
- Что?
- Когда ты нервничаешь, они становятся ярче.
- Где здесь зеркало, я хочу это видеть, - я огляделась по сторонам. Коридор был зеркальной копией первого коридора - того, белоснежного и, к сожалению, здесь зеркал не было.
- Пойдем, ты должна поесть, это тебя успокоит.
Как только она сказала про еду, я сразу почувствовала, как заныла моя спина от голода.
- Да, пошли.
Коридор был крестообразной формы, мы свернули в правый отсек и подошли к одной из дверей с номером 32. Ангел вставила свой пропуск в замок и дверь открылась.
- Как в научных лабораториях, да? - спросила я, - всё по-серьезному?
- Ну да. Здесь всё по-серьезному, - пожала плечами Ангел, и мы вошли внутрь.
Лаборатория оказалась совсем другой, чем я себе представляла. Во-первых, это была не она, а длинная комната для больных. В ряд стояло шесть коек, каждая из которых была закрыта от других белыми, полупрозрачными шторами. Повсюду стояли какие-то медицинские механизмы, инструменты и прочее, названия чего, я не знала. Так же были холодильники, когда я принюхалась, то ощутила, что изнутри их идет слабый запах крови. Да и в целом, это помещение пропахло кровью.
- Что это за место? - поинтересовалась я у Ангела.
- Это больничный отсек, здесь какое-то время находятся охотники, которых ранили. Когда они восстанавливаются, их переводят в более подходящее для выздоровления место.
- Этот этаж... больничный?
- Ага, здесь есть операционная, далее этот больничный отсек, морг и несколько других нужных помещений.
- Здорово... наверное.
- Я тоже так считаю, - она улыбнулась и подошла к одной из коек, - хорошо, теперь ложись сюда, сейчас я принесу тебе кровь. Кстати, кроссовки лучше снять, - ещё раз улыбнувшись, она ушла за кровью к одному из холодильников, находящихся на другом конце этой длинной комнаты.
Я быстро скинула с себя кроссовки и поудобнее устроилась на койке. Я чувствовала себя как-то некомфортно и даже больной. Все эти койки, яркий больничный белоснежный свет. И вся эта атмосфера стерильности угнетающе действовала на меня. Эта комната плохо ассоциировалась у меня с едой. Вернее вообще никак. Мне вновь стало грустно. Неужели я до конца своих дней буду вынуждена так жить? Питаться замороженной кровью в стерильных комнатах, бояться выйти на улицу, чтобы никто не догадался, кто я. А главное, всё это делать одной. Ангел конечно милая девушка, у неё приятная улыбка, но меня пугало то, что сейчас я вижу не её, а вены, проступающие сквозь её кожу. Слышу биение её сердца. И пускай в моей голове не рождается желание напасть и высосать кровь, но всё равно, то что я чувствовала и слышала ещё больше отдаляло меня от человека, чем еда в стерильных боксах. Ну, если вы понимаете, о чем я.
Наконец, Ангел вернулась, в одной руке она держала пакет с кровью, а другой везла ко мне капельницу. Меня передернуло от отвращения.
- Надеюсь, что ты ничего не имеешь против первой отрицательной? - она улыбнулась.
- Я чувствую, эта кровь холодная.
- Хочешь, я её погрею?
- Давай, хотя... всё равно, лучше побыстрее покончим с этим, - и я с готовностью вытянула руку вперед.
- Окей, - она подвела ко мне капельницу и принялась за процесс установки.
Ангел на удивление быстро со всем справилась. И вот, спустя семь минут, я уже вкушала все прелести холодной крови в своих венах. И да, чесотка вернулась.
- И как долго я буду лежать с воткнутой иглой?
- Пока не скажешь, что сыта, - пожала плечами Ангел, - обычно одного пакета хватает, но кто знает, ты же совсем младенец по вампирским меркам.
- Ну да... младенец..., - я с ненавистью посмотрела на пакет с кровью, желание почесать руку никуда не пропадало, - а почему у меня рука чешется в месте прокола?
- Потому что твоему организму не нравится, что в твоей руке торчит иголка. И кстати, если ты просидишь с ней часов...ммм... семь-восемь, эта иголка начнет сама вылезать из-под кожи.
- Вы это серьезно? - недоверчиво посмотрела я на неё.