Спящая кукла

— Ты вспомнила тот день, который мы провели с ним в фургоне, первый день нашего знакомства. — Ребекка обращалась к Линде, лицо которой оставалось совершенно неподвижным. — Да, мы действительно провели там больше трех часов. И ты думала, что мы там трахаемся. Но мы только беседовали. Он успокаивал меня, потому что я была до смерти перепугана. Такое случалось со мной много раз: я встречалась с мужчиной, который хотел меня, и я хотела его, но я не способна была себя побороть. Я не могла позволить ему коснуться меня. Я была пустой сексуальной упаковкой без реального желания внутри. А Дэниэл? Он точно знал, что мне сказать, чтобы я почувствовала себя уверенно и спокойно. А теперь посмотрите на меня. Мне тридцать три года, в этом году у меня было четверо разных мужчин. И знаете, я уже забыла, как звали второго из них. Да, кстати, все они были по крайней мере на пятнадцать лет старше меня… Нет, я ничуть не лучше вас, девушки. И все, что я говорила про вас, я могла бы в еще большей степени применить к себе самой. Но, Линда, взгляни правде в глаза, пойми наконец, кем он был и что он с нами сделал. Дэниэл Пелл — чудовище, хуже которого трудно что-либо вообразить. Да-да, именно так… Извините, я пьяна и вывернула на вас гораздо больше дерьма, чем первоначально предполагала.

Линда продолжала молчать. Саманта видела, что в ней борются разные чувства. Спустя несколько мгновений Линда произнесла:

— Мне тебя очень жаль, Ребекка. Я буду за тебя молиться. А теперь простите меня. Я иду спать.

Крепко сжав в руках Библию, она отправилась в свою спальню.

— Вышло как-то не очень хорошо, — заключила Ребекка. — Извини, Мышка. — Она откинулась на спинку кресла, закрыв глаза. — Как глупо пытаться сбежать от своего прошлого. Чувствуешь себя собакой на привязи. Как бы тебе ни хотелось убежать, все равно уйти никуда не удается.

Глава 38

Дэнс и Келлог находились в кабинете Кэтрин в КБР, где они кратко поставили в известность о последних событиях Овербая, задержавшегося на работе допоздна из-за событий в доме Рейнольдса, а также узнали от Ти-Джея и Карранео, что никакой новой информации нет. Шел двенадцатый час.

Кэтрин выключила компьютер.

— Ладно, так тому и быть, — сказала она. — На сегодня хватит. Я ухожу.

— Я тоже.

Когда они шли по погруженному в полумрак коридору, Келлог задумчиво произнес:

— Знаете, что я подумал? А ведь они на самом деле настоящая семья.

— Вы имеете в виду тех трех женщин в гостинице?

— Да, именно их. Сейчас их на первый взгляд больше ничего не связывает. Они даже особо теплых чувств друг к другу не питают. И тем не менее они семья.

Общение между собой трех женщин, которое Дэнс изучала как профессионал и находила весьма информативным и даже увлекательным, по-настоящему тронуло Келлога. Кэтрин недостаточно хорошо его знала, чтобы понять причину такого его отношения или просто напрямую спросить.

— Вы будете забирать детей?

— Нет, сегодня они останутся у бабушки с дедушкой.

— Они у вас замечательные.

— А вам никогда не приходила в голову мысль завести детей?

— Нет. — Его голос вдруг сделался странно глухим. — Мы ведь с женой работали. Мне много приходилось ездить по командировкам. Ну, сами понимаете. Семейная парочка профессионалов.

В ходе допроса и кинесического анализа содержание речи, как правило, имеет лишь второстепенное значение по сравнению с интонацией, с «вербальными характеристиками», которыми сопровождается произнесение слов. Дэнс от многих людей слышала эту фразу об отсутствии детей. А по тому, как произносились названные слова, Кэтрин сразу понимала, было ли отсутствие детей для говорившего ничего не значащим фактом, сознательным выбором или источником постоянного стресса.

Кэтрин ощутила в словах Келлога нечто очень значимое для него. Она отметила еще ряд стрессовых показателей — маленьких всплесков языка тела. Возможно, какая-то физиологическая проблема у его жены или у него. Возможно, именно она и стала причиной их разрыва.

— У Уэса возникли какие-то сомнения по моему поводу.

— А, он очень болезненно относится к тому, что мама иногда встречается с мужчинами.

— Когда-то придется к этому привыкать.

— Да, конечно. Пока, правда…

— Понял, — мгновенно отреагировал Келлог. — Однако мне показалось, что он не особенно переживает, когда видит вас с Майклом.

— Ну, там совсем другое дело. Майкл всего лишь друг. И он женат. Он не воспринимается как угроза. — До Дэнс тут же дошел смысл произнесенных ею слов, и она поспешно добавила: — Просто вы новичок здесь. Он вас не знает.

Келлог ответил только после небольшой паузы:

— Да, конечно, я заметил.

Дэнс пристально взглянула на фэбээровца, чтобы понять причину паузы. Однако его лицо оставалось непроницаемым.

— Поверьте, в реакции Уэса не было ничего личного.

Снова пауза.

— Возможно, это даже комплимент.

Лицо агента ФБР продолжало оставаться абсолютно нейтральным.

Они вышли на улицу. Было зябко. В любом другом регионе такая погода свидетельствовала бы о неминуемом приближении осени. Пальцы Дэнс дрожали от холода, но ощущение было приятным. «Как будто прикладываешь лед к ране», — подумала она.