Мужская ладонь накрыла лобок. Гладко выбритый не напрасно! Она откинулась на спину и задышала чаще, когда умелые пальцы легонько тревожа, прошлись снизу вверх. Под его осторожной лаской плотно сжатые створки раскрылись, и заветная щель, беззащитно доступная, в предвкушении потекла…
Не сводя с неё глаз, он ввел палец в нежное лоно, постепенно приучая его к чужому присутствию. Наслаждение было заоблачным! Соня вздрогнула и закрыла глаза, привыкая. Его палец внутри неё ожил, задвигался медленно и осторожно.
— Моя девочка, — прошептал Никита.
Захваченная новыми ощущениями, она упустила момент, когда место пальца внутри её девственной щелки занял его твердый член. Соня жалобно всхлипнула и прикусила губу.
— Потерпи, солнце! — ответил Никита, продолжая входить в неё.
Соня вскрикнула, когда член вошёл глубоко, разрывая плеву. В этот самый момент понимая, что такое «единое целое». Стараясь запомнить, впитать эту боль! Превращаясь из девушки в женщину. В его женщину!
— Дальше будет не больно, — он навис, упираясь руками, и задвигался сладко и медленно.
Стол под ними ходил ходуном, Соня тихо стонала. Ей видны были сильные руки с двух сторон от её лица, очертания смуглой шеи, заострившийся подбородок. Он был лучшим из всех, её первый мужчина!
Она скомкала пальцами ткань, запрокинула голову.
— Больно? — он замедлился и с тревогой взглянул на неё сверху вниз.
— Нет, я….
«Я люблю тебя», — подумала Соня.
— Солнышко, — нежно выдохнул он и погладил её по щеке.
Он теперь проникал безболезненно, но еще не на всю глубину. Слишком тесно! Еще слишком тесно! Но от этого только приятней! Он со временем приноровится и растянет её под себя…
— Ммммм, — простонал Никита.
Он склонился над ней, вынимая. И закончил рукой. Сквозь дурманящую поволоку, Соня видела его член, перепачканные кровью пальцы, капли спермы на собственных бедрах…
Кончив, он отвернулся. Подошел к умывальнику, вырвал клок из бумажного полотенца.
— Я преступник! Убить меня мало! — прозвучал виноватый голос.
Соня сжала колени.
«Если бы все преступления были такими приятными», — улыбнулась она про себя, до сих пор ощущая внутри его плоть.
…Темнота за окном стала гуще. И короткая летняя ночь воцарилась снаружи. А внутри одинокой квартиры он любил её снова и снова! Так, как будто с приходом рассвета их обоих ждало наказание.