Спи, милый принц

— Вы лучше выпейте чаю, — сказала она, отведя его наверх, в гостиную, и указав на огромный, перегруженный сэндвичами поднос, стоявший на столе. Пауэрскорту подумалось, что такого количества сэндвичей, предназначенных всего лишь для двух людей, ему еще видеть не приходилось. Тут были сэндвичи из черного и белого хлеба, сэндвичи с хрустящей корочкой и без оной, сэндвичи, украшенные веточками зелени. Уж не считает ли она его неким колоссом, обладателем колоссального аппетита? Или им предстоит учинить здесь соревнование по поглощению сэндвичей — вся выручка поступает в пользу бедных и нуждающихся?

— Я думала, — оправдывающимся тоном сказала леди Люси, — что к нам присоединится Роберт. Он хотел пригласить в гости друга, но тому не разрешили покинуть дом.

— Он, что, заболел — я имею в виду друга?

— Нет, не так чтобы. По-моему, там какая-то история с разбитыми окнами.

— А, — важно отозвался Пауэрскорт, — то есть, ему на время запрещено покидать казарму. Достойное же поведение принесет ему досрочное прощение.

— Именно так, — леди Люси улыбнулась снова — той же самой улыбкой. — Но эти мальчики даже в свои семь лет способны поглощать немыслимое количество сэндвичей. Просто сегодня Роберту придется расправляться с ними в одиночку — по мере сил.

В дверь неуверенно просунулось маленькое личико. С маленьким носом, синими, как у матери, глазами и копной светлых волос. Судя по виду волос, Роберт пытался, безуспешно впрочем, привести их в некий порядок, перед тем как отправиться чаевничать со взрослыми.

— Роберт, милый, заходи, познакомься с лордом Фрэнсисом Пауэрскортом. Роберт — лорд Фрэнсис, лорд Фрэнсис — Роберт.

Двое мужчин леди Люси обменялись торжественными рукопожатиями — ни дать ни взять Веллингтон и Блюхер по окончании битвы при Ватерлоо.

— Сэндвич, Роберт? Сэндвич, лорд Фрэнсис? Позвольте, я налью вам чаю.

Относительно сэндвичей, подумал Пауэрскорт, она была права. Гора их стремительно утрачивала свою внушительность.

— Я принес нечто вроде подарка, Роберт, — сообщил между глотками Пауэрскорт. — Не знаю, придется ли он тебе по вкусу.

Леди Люси немедля вспомнила, что у Пауэрскорта имеется целая крикетная команда племянников. И стало быть, у него должны быть довольно точные представления о том, что способно понравиться Роберту. Хотя встречаются мужчины решительно безнадежные. Друг ее отца недавно подарил мальчику полное собрание сочинений Овидия. Овидия!

— Это что-то вроде корабля, — продолжал, возясь с оберткой, Пауэрскорт. Подарок Пауэрскорт приобрел в лавке соблазнов — так он именовал магазин, в котором потратил столько денег на предназначавшихся племянникам вольтижеров и гвардейцев императора.

На свет появилась маленькая яхта, с двумя парусами, превосходным такелажем, позволявшим управлять ими, крохотным штурвалом и полированной деревянной палубой.

— У! У! — восклицал, принимая яхту, новый ее владелец. — Огромное вам спасибо. Ну уж такое спасибо!

Мать его облегченно вздохнула. Не произнесенные вовремя «спасибо», она это знала, бывает порою трудно простить.

— А она как настоящая? И плавать может? — Роберт с большой осторожностью вертел яхту в руках.

— Может. В магазине меня заверили, что она прекрасно ходит под парусом. Не испытать ли тебе ее в ванне?

— Так в ванне же ветра нет. Во всяком случае, в моей, — и Роберт серьезно посмотрел на Пауэрскорта, словно подозревая в нем тайного обладателя ванны, в которой дуют с зюйд-веста пятибалльные ветра.

— Так может быть, попробовать кузнечные мехи? — сказал Пауэрскорт, взглянув на камин леди Люси, у решетки которого лежала пара очень нарядных мехов.

— От них грязи будет полно. И сажа на паруса сядет, — с сомнением произнес Роберт. — Не уверен, что маме это понравится. Ты как, мама?

Похоже, Роберт опасался, что мехи в ванне могут привести к тому же результату, что разбитые его другом окна. В увольнениях отказано, казарм не покидать.

— Круглый пруд в Кенсингтон-Гарденз. В магазине мне сказали, что он придется в самую пору, — попытался выпутаться из истории с мехами и сажей Пауэрскорт.

Леди Люси представилась вдруг картина — каждое воскресенье, после полудня, они втроем отправляются к Круглому пруду, Роберт убегает вперед, под деревья, она идет с Пауэрскортом — может быть, даже под руку, загадала леди Люси, — и вот уже яхта горделиво плывет по воде.

— Единственное, что меня тревожит, — сказал ее будущий спутник, — так это то, что мы можем ее лишиться. Вдруг она застрянет?

— Что значит, застрянет? — встревоженно спросил Роберт.

— Ну, уйдет на середину пруда и не вернется. И тогда придется кому-то идти за ней вброд.

— Лорд Фрэнсис, лорд Фрэнсис, неужели вы столь безнадежно непрактичны? — спросила леди Люси, чувствуя себя чрезвычайно освеженной прогулкой в обществе мужчин.

— Ну, вообще-то да. Непрактичен, причем безнадежно. А разве я сказал о яхте что-то не то?

— Как же вы не понимаете, если ветра хватит, чтобы прогнать ее до середины пруда, так он приведет ее и к противоположному берегу. Ведь так, Роберт?