Спи, милый принц

Сандринхем, вечер понедельника. Болезнь герцога Кларенсского и Авондэйлского продолжает развиваться в худшую сторону, однако Его королевское высочество полны сил и бодрости духа.

Бартл Шепстоун, управитель Двора.

У ворот собралась небольшая толпа, в коей присутствовали и двое, одетые по-лондонски, не по-норфолкски. Лица у обоих были настороженные, любопытные, оба что-то выспрашивали местных жителей.

Газетчики, подумал Пауэрскорт. Уже слетелись.

— Очень жаль, лорд Пауэрскорт, что нам приходится знакомиться при столь печальных обстоятельствах, — майор Эдвин Дони, командир таинственного армейского подразделения, призванного сюда сэром Бартлом Шепстоуном, шел навстречу Пауэрскорту от парадной двери Сандринхем-Хауса. — Я много слышал о вашей работе в Индии.

Пауэрскорта вдруг передернуло — он представил себе, как убийца, оставшись в комнате принца Эдди наедине с окровавленным трупом, отыскивает фотографию принцессы Мэй и в приступе бешенства топчет ее, стараясь обратить в ничто, а кровь хлыщет из вен мертвеца и стекло фотографии дробится под ударами убийцы на все более мелкие кусочки. Здесь и покойнику находиться небезопасно. Даже фотографии живых, и те ожидает погибель.

— Сколько я понимаю, вашим людям пришлось сегодня после полудня основательно потрудиться?

— Да уж, пришлось, и пока они справляются неплохо, — ответил Дони. — Но к делу, лорд Пауэрскорт, вы же не без причины вытащили меня из дома.

— Разумеется, — Пауэрскорт приостановился на самом верху широкой гравиевой подъездной дорожки. Свет уже тускнел. Снег похрустывал под ногами. Пауэрскорт повел майора за живую изгородь. Некий мелкий обитатель зарослей Сандринхема метнулся мимо них и исчез в белом просторе. — Мне хотелось бы привлечь ваше внимание к крыше дома, майор Дони.

— Крыше? — Дони внутренне погадал, не сошел ли его собеседник с ума. Крыша была как крыша — с королевским штандартом принца Уэльского на флагштоке.

— Отсчитайте влево от парадного входа пять окон. И поднимитесь на одно вверх. Это комната, в которой убили несчастного принца.

Дони, все еще не обретший окончательной уверенности в здравости ума своего собеседника, отсчитал окна.

— Вы говорите об окне, окруженном не обычным красным кирпичом, а камнем? С маленьким декоративным крестом над ним?

Вдали заухала рано проснувшаяся сова. Колокола дерсингемской церкви отбили пять часов.

— Именно-именно, — ответил Пауэрскорт. — Так вот, насколько мне известно, это окно в ночь убийства заперто не было. Вы можете, конечно, спросить, почему его оставили открытым при такой-то температуре, однако люди, страдающие инфлюэнцей, или чем там страдал принц, совершают порою поступки странные. И я подумал, не мог ли убийца перелезть через крышу, спуститься по этой стороне дома, открыть окно, убить принца Эдди и тем же путем удалиться.

— Господи, спаси мою душу! — выдавил майор Дони.

— Давайте обойдем вокруг дома и посмотрим, откуда он мог начать. В вашей команде найдутся хорошие скалолазы, майор?

Мы умеем омывать мертвое тело. Мы умеем приводить в порядок залитую кровью комнату, думал Дони. А теперь этому ирландскому пэру угодно знать, не обучены ли мы также ремеслу скалолаза или вора-форточника.

Двое мужчин осматривали дом с тыльной его стороны, света здесь было немного больше.

— Я хотел бы обратить ваше внимание, — Пауэрскорт указал одним из длинных пальцев, столь очаровавших леди Люси, — на второй этаж, на окна, что несколько правее флагштока. Их здесь по меньшей мере шесть. Это и есть примерно то место, с которого следует начать нашему скалолазу.

— Вы говорите о комнатах конюших? — ошеломленно спросил Дони.

— Майор Дони, мы оба научились осмотрительности, научились хранить молчание, не говорить всего, что знаем. Увы, такова самая суть, основа нашей профессиональной жизни. Мы находимся здесь потому, что я знал — вам я могу довериться целиком и полностью, — Пауэрскорт произнес это шепотом, поскольку заметил двух не определимых в сумраке людей, направлявшихся к главному входу. — Так есть у вас скалолазы?

Этот человек не из тех, кто легко уступает, думал Пауэрскорт. Если он уступает вообще. Он ощущал в своем спутнике стальную волю, прикрываемую на людях быстрым остроумием либо неторопливым обаянием.

— Вообще говоря, есть. По-моему, даже двое. Однако я полагаю, для ваших целей хватит и одного?

— Верно. И вот еще что, на мой взгляд, попытка перейти кровлю, начав с одной из этих комнат, будет сопряжена с немалыми трудностями.

Дони даже и думать не хотелось о том, что может произойти с незваным гостем, который попытается прокрасться в ранний утренний час через комнату одного из конюших лишь затем, чтобы вылезти из окна в ночь и подняться на крышу. Он сомневался, что такому человеку удастся остаться в живых.