Спи ко мне

– С оплатой – потом, разберёмся с оплатой. Когда зажигаешь кому-то огонь – надо знать, кому зажигаешь. И повторять его имя.

– А, вот оно что. Ну-ка, иди сюда, я тебе его нашепчу. А потом ты мне нашепчи, сколько это будет стоить.

Доктор без спросу выдвинул из стены скамеечку, уселся на неё, достал из саквояжа потрёпанную книгу и стал читать. Видно, это был интересный приключенческий роман: на лице иноземца отражалась такая удивительная гамма эмоций, как будто он путешествовал вместе с героями. Он так увлёкся, что перестал замечать хозяина. Впрочем, и Рыбе было не до него – он старался сделать для девочки, которая боится темноты, самый лучший ночник.

«Может быть, – подумала Наташа, – он тоже когда-то боялся темноты. Сидел в своей комнате в замке Ниты, обхватив колени руками, на улице была ночь, все вокруг спали или тихонько считали деньги в своих покоях, по стенам плясали причудливые тени, а маленький мальчик, названный в честь великого завоевателя, думал, что это злые иноземцы пришли забирать его в рабство. А иноземцы – вот они какие. Вполне цивилизованные люди».

Ночник оказался непростой задачей: Рыба дважды доставал из шкафа что-то вроде сварочной лампы и охлаждал материал. Он творил и разрушал, и снова творил. Наконец, ему удалось сделать то, что он задумал: огненный цветок на длинном стебле, обвитый плющом. Вьющееся растение укрепляло тонкую ножку ночника и одновременно придавало ему какую-то дикую, вольную лёгкость. Огонь загорелся сразу: Рыбе даже не пришлось сидеть, накрыв работу руками и уставившись в пространство, он легко провёл ладонью над цветком – и тот озарился изнутри тёплым оранжевым светом.

Иноземец уронил книгу, забормотал восхищённо на своём языке, потом жестами изобразил, что ему боязно прикасаться к такому шедевру.

– У нас знают ты как настоящий умелец. В моём городе, в музее – твоя, – доктор снова перешел на язык жестов, изобразил нечто, что Наташе представилось магическим шаром, переливающимся всеми цветами.

– Чатница, – догадался Рыба. – Да, я понял, откуда вы. Этот человек из музея, он часто бывает здесь. Он… как художник. Он придумывает такие заказы, каких не придумает никто.

– Музейщик делает заказы. А ты делаешь красоту, – сказал иноземец и достал из внутреннего кармана маленькую книжицу в переливающейся обложке. Рыба что-то чиркнул в ней – видимо, цену, и доктор, закинув саквояж за плечи, как рюкзак, торжественно удалился. Он нёс огненный цветок перед собою на вытянутых руках, словно пышущий жаром самовар.

– Жаль, что ты не видела этого господина, – повернувшись к Наташе, сказал Рыба. – А нас всегда учили, что иноземцам не нужна красота, для них важно только богатство.

– Да видела я этого дядьку. Оказывается, ощущение опасности позволяет сконцентрировать внимание.

– Опасности?

– Я думала, это стражники за тобой пришли… неважно. Короче, выкини наушники! А то я буду за тебя переживать и не смогу уснуть.

– Выкину, выкину. Обещаю, – кивнул Рыба и задумчиво произнёс. – Я вот всё думаю, как письмо из твоего сна попало ко мне? И не могу понять. Что-то не сходится.

– Не пытайся понять – сломаешь чудо. Помнишь, что сказал художник с пятью косичками? Что мы с тобой, когда спим, тоже художники. Слушай… а давай тогда попробуем уснуть куда-нибудь вместе. Не к тебе, не ко мне – а ещё куда-то? Хоть на космическую станцию, с которой я прислала тебе письмо.

– И как ты себе это представляешь? – скептически поинтересовался Рыба. – Если мы будем спать в одно и то же время, то просто не встретим друг друга. Так уже было – когда ты уснула, а я оставался в вашем мире.

– Поэтому надо засыпать, предварительно оказавшись рядом. Например – я засыпаю к тебе. И мы тут же – вдвоём – засыпаем куда-то ещё.

– Я попаду в твой мир. А ты… останешься здесь или проснёшься.

– А вдруг – нет? Пожалуйста, ну давай хотя бы попробуем!

– Никто так никогда не делал.

– Мы – художники! Никто никогда не спал так, как мы спим! Ты никогда не делал ночников – потому что тебе их не заказывали! Но ты сделал его, и этот доктор от счастья чуть не описался. Мы просто попробуем. Ну? Ну, соглашайся! Я тебя очень прошу! Прямо сегодня. У нас разные часовые пояса. Но я лягу спать пораньше, а ты борись со сном как можно дольше. Борись и жди меня. Но сначала – выкини наушники.

– Я же сказал – выкину. Хватит об этом. Не ожидал от обитателей жесткого мира такого почтительного отношения к нашим законам.

– Это не почтение к закону. Это – страх наказания, – возразила Наташа.

Глава тридцать вторая. Сновидения с ловушками для сновидцев

Рыба сидел на постели в одной из своих спален и мужественно боролся со сном. Когда глаза начинали слипаться, он придерживал веки пальцами. Если голова клонилась на плечо, он обеими руками водружал её на место.

На кровати было в два раза больше подушек, простыней и покрывал – он хорошо подготовился к совместному путешествию.