Спецназ Великого князя

Полк Фёдора подчинялся воеводе Ивану Михайловичу Воротынскому. Род его происходил из князей Черниговских, поскольку владели городом Воротынском, от него получили фамилию. Один из первых «верховских» князей перешёл на службу московскому государю и уже с 1500 года участвовал в боях. Муж честный и храбрый, в 1521 году попал в опалу, якобы не выступил на помощь Бельскому во время похода татар на Москву. Освободился от обвинений только четыре года спустя. В период правления Елены Глинской и её фаворита Телепнёва-Оболенского к королю Сигизмунду бежали на службу князь С. Ф. Бельский и окольничий Лецкой. Воротынского вновь схватили как соумышленника, без суда сослали на Белоозеро, в Кириллов монастырь, где князь и умер в заточении через год. Данные ему на кормление и за заслуги обширные земли в Нижегородской губернии отошли к Великому князю.

Иван Михайлович, как воевода, сам указал Фёдору позиции полка немного южнее Тулы.

– Стой твёрдо, а как татары подойдут, шли гонца, моя ставка в Туле будет, – наущал князь.

Поскольку войско было велико, полку Фёдора достался относительно небольшой – в три версты – участок обороны. Причём и строить ничего не пришлось, как было на Малиновой засеке в своё время. Подправили только, где необходимость была.

Дозоры в степи впереди засек высылали еже-дневно. С восхода солнца и до полудня они скакали на юг, делали круг и к вечеру возвращались. Полтора месяца противника видно не было, потом сразу несколько дозоров из разных полков донесли воеводе, что видели дозоры крымчаков и облако пыли на горизонте. Конечно, если шли большим числом, всегда поднималась пыль. На Русь шёл двадцатитысячный отряд крымчаков. Казанских татар с ними не было. В 1516 году тяжело заболел и в походы не ходил и 8 декабря умер Мухаммед-Эмин. Казанцы стали просить Василия Ивановича отпустить хана Абдул-Латифа, находившегося в Московском государстве в заложниках по мирному договору.

Москва дала Абдул-Латифу на кормление Каширу. Пока Василий Иванович и боярская дума раздумывали, 19 ноября 1517 года Абдул-Латиф внезапно умер. Были подозрения, что его отравили сторонники крымского хана, желавшего поставить на Казань своего ставленника.

Фёдор, как и положено было, направил в Тулу к Воротынскому гонца с известием о приближении крымчаков. Иван Михайлович в помощь прислал несколько тюфяков с обслугой. Князь и сам не знал, на каком участке засечной черты татары нанесут удар и попытаются прорваться. В войске Воротынского преобладала конница, но и она не смогла бы за день пройти семьдесят-сто вёрст, если бы татары надумали прорваться там, подальше от основной рати. Да и не могли ратники, измотанные долгим переходом, на взмыленных конях, сразу вступить в бой, отдых небольшой требовался и людям, и коням.

Обычно татары, ещё со времён Батыя, применяли излюбленную тактику: пускали вперёд небольшой отряд – сотню, две, три. Они завязывали бой, осыпая противника стрелами, нанося урон ещё до сабельной сечи. Когда враг кидался в атаку, отступали, противник кидался преследовать и попадал в ловушку. С двух сторон его зажимала основная рать и громила.

В этот раз тактика изменилась явно под влиянием османов. Татары решили пустить вперёд отряд, завязать бой, дать русским втянуться, получить подкрепление, а основной ратью ударить в стороне и прорваться. Своего рода отвлекающий манёвр. Мало того, применили хитрость. Для того чтобы малый, отвлекающий отряд приняли за основное войско, на запасных коней посадили соломенные чучела, набив соломой одежду. За каждым татарином в походе, на привязи, шли две-три запасные лошади. Таким образом, зрительно со стороны одна сотня превращалась в три. Вот такая сотня налетела на позицию стрельцов. У Фёдора сначала заныло в животе, как увидел конницу. Но он стрелецкий голова и должен для стрельцов являть пример, а не показывать растерянность. Стрельцы до приказа прятались за турами. Это плетённые из хвороста прямоугольные фигуры, засыпанные землёй. За ними стрелы лучников обороняющимся не страшны. Татары с визгами и криками всё ближе. Сто шагов осталось крымчакам до позиции, лица татар отлично видны. Фёдор закричал:

– Целься! Пли!

Грянул мощный залп из множества пищалей. Передние татары упали, но конная лава продолжала накатываться. Что за диво? Пули должны были поразить не меньше половины степняков. Пищали разряжены, а времени перезарядить нет.

– Пищали отставить, сабли наголо! – скомандовал Фёдор.