Спецназ против пиратов

На джунгли стремительно падали тропические сумерки, и именно их-то и должны были использовать бойцы Кондора. Потянуть за собой преследователей, создавая иллюзию того, что все идет именно по их первоначальному плану и заложников ведет по джунглям именно бывший прапорщик. Словом, на группу Вайпера ложилась задача – создать у боевиков иллюзию того, что здесь, вдалеке от пиратского лагеря, все идет по их правилам.

Дальше? Дальше сложнее... Збигнев, Павел и Кито должны были переть, как три танка, по джунглям примерно часов пять, создавая впечатление того, что по этим дебрям прошло три десятка человек – в темноте не особенно-то и разберешься. А вот на рассвете кто-то из «макак» обязательно заподозрит неладное... К этому времени группа Вайпера должна переправиться через бурные пороги уже почти горной Бенуэ и сбросить концы в воду – раствориться в джунглях так, чтобы ни одна собака не нашла! И против всякой военной логики вернуться к самому началу своего пути, к водопаду, переправиться по-тихому и уж после этого присоединиться к Кондору. Сложно? В чем смысл такой бессмысленной ходьбы? Для этого надо понимать логику человека, посвятившего себя войне. И не просто человека военного, а именно разведчика-диверсанта...

Разведчик-следопыт... Такой боец, поняв вдруг, что его «водят на поводке», станет искать следы. Следы своих заложников – это козырная карта, с помощью которой можно диктовать свои условия. И он никогда не пойдет по той тропе, по которой пришел сюда, понимая при этом, что его банально «обули в калоши». Следопыт будет рыть носом землю на другом берегу и... будет вынужден возвращаться к исходной точке, ничего не найдя. То есть – к водопаду... И еще дальше, пока не найдет место причаливания катера... Проделать все это ночью, в африканских джунглях, полных ночными плотоядными тварями, по меньшей мере не умно... Да и не видно ни хрена! Значит, «хвост» Кондора вернется к месту их теперешнего пребывания не раньше полудня, а то и того позже, если успокоенные боевики решат устроить привал еще тогда, ночью, топая по следам Вайпера... И им придется поморщить мозги и побегать в разные стороны в поисках следов, на что уйдет еще пара-тройка часов... Да и какой разведчик поверит в то, что тот путь, который он проделал еще только вчера вечером со всей своей толпой, и есть тот, единственно верный?! Чтобы поступить так, нужно быть уже не просто разведчиком-следопытом – нужно быть профессиональным с поехавшей крышей диверсантом!..

Кондор «запускал» впереди себя свой же «хвост», чтобы тот «пробил лыжню», и тем же самым маскируя свое направление – боевиков ожидалось никак не меньше двух десятков, то есть то же количество вытаптывавших африканские джунгли ног. В таких условиях не сумеет сработать ни один следопыт, если он не ясновидящий, конечно. Короче говоря! Суть этих «заячьих» петляний по нигерийским зарослям заключалась в том, чтобы протоптать себе тропу для освобожденных заложников чужими ногами, сбить с толку преследователей и тем самым выиграть время. По самым скромным подсчетам, Андрей рассчитывал отыграть у преследователей не менее полусуток, а если повезет, то и больше – с такой форой во времени уже можно было «побрыкаться»...

Вот таков был план Кондора. Сложный и нестандартный, все больше заключавшийся в «конном варианте», то бишь в силе ног Вайпера и его группы – им-то было сложнее всего, и ответственность на этих бойцов ложилась огромадная. Вот такие маневры... Но! Андрей всегда помнил слова своего первого учителя по разведке и тактике еще в училище подполковника Ечина: «Война – фуйня, сынки! Главное – маневры!!! Так учил еще великий полководец, князь Александр Суворов!..»

В этом-то и был весь Филин...

...Освобожденные вели себя на удивление тихо и смирно, выполняя требования бойцов, и обстоятельство это наводило Кондора на очень тревожные мысли:

«Погано все это, капитан! Очень погано! Они всей толпой дружно ввалились в шоковое состояние, точнее, в ступор, а как выходить будут – это еще неизвестно. Хорошо, если тихо, а если у кого нервишки слабоваты? Особенно у женщин! Массовой истерикой попахивает, с воплями на пол-Африки и биением голов о стволы деревьев, а нам всем этот „концерт“ совершенно ни к чему! Во, бля, говно-то какое!»

Мысли думались, а тело, словно робот, делало свое дело.

Спустя двадцать минут весь этот «обоз» достиг места, напротив которого на берегу Гот замаскировал катер. Замаскировал незатейливо, но надежно – загнал посудину под ветви чего-то, очень напоминавшего нашу плакучую иву, набросил крепкий альпинистский репшнур на верхние ветки, да и притянул к земле. Катер оказался словно за густой зеленой шторой. Оставалось только набросать вокруг немного полусгнивших веток, в виде последнего штриха, и все – девственная природа.

Но это было не все. Догадливый немец успел сделать еще кое-что – метрах в семидесяти от воды он отыскал довольно просторную и скрытую со всех сторон кустами полянку и...

– Катер замаскирован, командир, – доложил он Кондору. – Место выбрано...