Специальный рейд

У Ширвани на глазах слезы выступили. Так тронут заботой.

– Спасибо. Я твой должник навсегда!

– Будем живы, сочтемся. Смотрите, не опоздайте. Если какие-то изменения случатся, я сюда позвоню. Предупрежу. Свет не забудьте выключить. Дверь просто захлопните... Посмотрите, чтобы замок был не на предохранителе... – Он объяснял эти бытовые мелочи специально для того, чтобы отвести подозрения в коварстве. Когда просят не забыть выключить свет, обычно не намереваются людей сдать.

– Да, Ахмат, сегодня кто-то уже звонил. Я думал, это ты, трубку взял, но тебя спросили. Я помолчал и ничего не сказал. Положил трубку. А потом приходил какой-то русский. Долго в дверь звонил. Мы не открыли.

– Откуда знаешь, что русский?

– Я в «глазок» смотрел.

– Я знаю, кто это... Он же и звонил... – Текилов сразу подумал про Тобако. – Не переживайте, это не страшный человек. Ладно, мне пора бежать. Главное, не опоздайте! Давайте прощаться.

Он протянул руку, которую Ширвани с благодарностью пожал.

– Ты спас нас...

«Для того чтобы убить...» – подумал Ахмат.

2

Вернулся Тобако. И не стал дожидаться, когда Доктор, в привычной пикировке, начнет задавать вопросы относительно выражения его лица. Собрался сам рассказать.

– Интересные новости...

Вышел из комнаты, чтобы услышать эти новости, и хмурый Басаргин. Но сначала с невозмутимым и мудрым лицом спросил сам:

– Ты застал Текилова у Косаченко? Как он тебя принял?

Тобако сначала даже растерялся.

– Кто-то, вижу, нагло опередил меня? Вот так всегда! Стараешься, стараешься... Будишь в себе самые лучшие душевные качества, чтобы выплеснуть на людей океан обаяния, когда ходишь по квартирам и выспрашиваешь, словно заядлый вор-домушник, кто в такой-то квартире живет и чем он занимается в рабочее время и на досуге. И почему у него одно ухо торчит в сторону, а второе смотрит вниз, как у спаниеля. Забираешься к людям под кожу, чтобы выведать у них все, что они сказать не хотят, и стараешься, чтобы не говорили то, что сказать желают. Потому что мне совершенно не интересно, с чего это вдруг по вечерам у маленькой собачки бабушки Розы поднимается температура и пропадает аппетит и с какой стати у тети Светы сноха матерится не по-русски. И после всего этого оказывается, что все твои старания были напрасными. Я так подозреваю, что это парни из «Альфы» подстроили мне очередную гадость?

Тобако предпочитал отдавать своим бывшим коллегам все существующие лавры первенства, если они не принадлежали ему самому. На основании только одной совместной операции он еще недостаточно привык к тому, что Басаргин порой делает выводы и без чужих сообщений.

– Обошлись, слава богу, своими силами... – ответил Александр.

– Неужто опять вычислил? – У Тобако брови приподнялись на самый лоб.

– Вычислил. Уж извини меня за такую подлость.

– Научи, Христом богом молю. Тогда не придется бегать по городам и весям, как Савраска...

– Бог научит... А ты слушай, когда я объясняю, и улавливай систему, если она есть, в чем лично я сомневаюсь, потому что сам уловить ее не могу. Соответственно, не могу и объяснить принцип.

Андрей плюхнулся в кресло.

– Я готов слушать очень внимательно.

– Мне странно, что Текилов не совершил за день ни одного звонка по «сотовику», – сказал Доктор. – Или у него есть второй телефон для особых нужд, или он просто очень осторожен.

– Он же бывший мент. И знает, что его могут при желании прослушать. Тем более Андрей уже имел с ним непродолжительную беседу. Любой здравомыслящий опер поймет, что ему не очень верят. Если на него вышли, значит, у этого выхода должны быть какие-то основания. И вышли не простые люди, а сразу сотрудники Интерпола. Потому и тишина...

– Но ему-то должны звонить?

– Значит, носит с собой две трубки разных телефонных компаний.

– Рассказывай, рассказывай... – продолжал настаивать Тобако.

– Я не в состоянии все рассказать, потому что мне не хватает некоторых звеньев в цепочке. Я могу только отдельные участки осмыслить и представить, но предстоит еще соединить их друг с другом. Только предварительно я позвоню по двум номерам, чтобы не опоздать и не дождаться беды...

Позвонить Александр не успел, потому что его опередил входящий звонок.

– Алло, я вас слушаю, – ответил Доктор. – Одну минутку.

И протянул трубку Басаргину.

Басаргин ответил и тут же включил спикерфон на аппарате.

– Александр Игоревич, дождались мы первой беды... – сообщил генерал.

– Что, уже? – Он только что сам говорил о предполагаемой беде, но сейчас подумалось, что Астахов собирается рассказать о взрыве в людном месте Москвы.