Спецагент из ниоткуда

Заросшая травой полоса перед проволочным заграждением, разумеется, свободно просматривалась в любую сторону, но она не была абсолютно ровной. Обычный человек не обратил бы внимания на едва заметные углубления и возвышения почвы и уж тем более не сумел бы ими воспользоваться. Для Шабанова это была азбука выживания, а экзамен по этой дисциплине он сдавал не в уютном кабинете. Пять метров до колючей проволоки он переполз так, что с поста наблюдения его могли заметить разве что в мощный бинокль, да и то если точно знать, куда смотреть.

Теперь… Он вытащил из кармана прибор, размотал два провода, укрепил их зажимами на различных участках проволоки. Загорелся зеленый светодиод. Рука с кусачками поползла к проволоке, напряглась в запястье… О, как ему хотелось стереть пот со лба! Мало того, что теперь он заметен – если он ошибся, то вот этим кратким усилием кисти он сам подаст сигнал тревоги, и через несколько секунд…

Он с силой сжал рукоятки кусачек. Тихий щелчок, и колючая проволока с шуршанием опала на траву. Зеленый огонек на корпусе прибора сменился желтым. Где-то на пульте охраны индикаторы утверждали, что проволока не повреждена.

Еще раз… Вторую проволоку он перерезал уже спокойно. Прибор притаился в траве между ограждениями, как фантастический паук, раскинувший в ожидании добычи четыре длинных лапы-провода. Шабанов опустил кусачки на землю. Больше до возвращения они не понадобятся, а если он не вернется здесь, другого места для него не будет.

Лес за ограждением ничем не отличался от того, по которому проехал утренний велосипедист. Шабанов отполз достаточно далеко, чтобы деревья совершенно скрыли его, и поднялся на ноги. Он шел быстрым, бесшумным, пружинящим шагом, все его чувства обострились до предела. Там, за проволокой, он был простоватым мужиком, по недомыслию или по незнанию заехавшим куда не надо. Здесь уже все иначе.

Внезапно он остановился. Тренированный слух уловил в отдалении голоса; почти одновременно ветерок донес влажную свежесть близкой реки. Шабанов занял позицию за раскидистым кустом и осторожно раздвинул ветки. Раскинувшаяся перед ним живописная поляна просматривалась как на ладони.

Несколько солдат выгружали из машины какие-то тюки и свертки. На краю поляны постепенно вырастала палатка, в которой не было как будто необходимости – всего метрах в четырехстах выше по реке располагался охотничий домик, в изобилии и даже с избытком снабженный всеми мыслимыми благами. Но не станешь же оспаривать генеральские прихоти, если ты еще в здравом уме…

Шабанов не стал дожидаться, пока выберут место для костра, установят металлический треножник под котелок. Он отпустил ветку и тихо прокрался вдоль берега реки до круглой бухточки, усыпанной валунами и обломками замшелого известняка. У воды человек в капитанской форме отдавал распоряжения двум рядовым, но расстояние мешало расслышать слова. Это не беспокоило Шабанова: он примерно знал, что говорит капитан. Теперь оставалось только ждать.

6.01. Черная машина преодолела поворот на приличной скорости и устремилась к воротам с предупреждающей надписью. Развалившийся на заднем сиденье генерал Стрекалов чуть не откусил на ухабе фильтр «Мальборо» и смущенно хмыкнул.

– Потише, Саш… Ты меня угробишь когда-нибудь.

Водитель бросил на генерала веселый взгляд через плечо и сверкнул белозубой улыбкой.

– Не впервой, Василь Василич… Прорвемся!

– Ладно уж… На дорогу смотри, – благодушно буркнул генерал. Он отечески любил этого симпатичного парня, а пикировка из-за скорости была их привычным ритуалом. У ворот их остановили. Разумеется, охранник не мог не узнать генерала Стрекалова и его личного водителя, тем не менее документы проверил с обычной тщательностью.

Генеральская машина медленно двинулась на охраняемую территорию. Стрекалов уважал посидеть с удочкой в излюбленном месте на берегу, причем его меньше всего беспокоило, поймает он что-нибудь или нет. Да и зачем, когда в другой машине уже привезли отменную рыбу для генеральской ухи. Но в эти одинокие утренние часы (он никогда не позволял охране болтаться у него на глазах; где-нибудь в лесу – пожалуйста, но подальше) так хорошо и легко думалось, и не только о предстоящей работе…

В 6.30, когда на поляне шли приготовления к разведению костра и на складной столик выставлялась водка и разнообразная снедь, в уединенной бухте Василий Васильевич Стрекалов удобно устроился на камне у самой воды и забросил удочку.

Два охранника прошли совсем недалеко от притаившегося Шабанова. До него донеслись обрывки разговора.

– Похоже, старик в духе. Может, поговорить с ним сегодня, как ты думаешь?

– Поговори, поговори… Только давай слиняем отсюда, если он нас заметит, к нему потом ни на какой козе не подъедешь…

Они зашагали дальше и исчезли за деревьями. Лишь двадцать метров по прямой отделяли Шабанова от пожилого генерала. Стрекалов сидел в расслабленной позе, задумчиво наблюдая за пляшущим на волнах поплавком.