Спецагент инквизиции

– Я что всю жизнь, что ль в шкуре хожу? И хватит дурью маяться. Здесь тебе внешность обязательно изменят. Я это точно знаю. При мне туда одна подозрительная личность заходила. Явно из тех, кто на большой дороге промышляет. Так вот, вышла эта личность оттуда совершенно другим человеком!

– Так может, это был не он.

– Он. Нашего брата глаза обмануть могут, а нос нет. У волков нюх знаешь какой?

– Догадываюсь. Гм… давай попробуем. Деньги у нас есть. Кстати, ты сколько за мою голову с заказчика содрать сумел?

– А я почем знаю? Деньги у тебя в кармане.

– Верно.

Иван извлек кошель, пересчитал добычу. В нем было ровно триста золотых.

– А говорил, тысячу с них срубишь, – фыркнул волк.

– Срубить должен был ты, – сурово осадил Черногора Иван, – и именно срубить, разведя как лоха, а не опускаться до уголовно наказуемого деяния под названием воровство!

Волк пристыжено замолчал.

– Ладно, с теми двумя сотнями, что я со стрельцов снял, на парик и фальшивые бакенбарды нам денег хватит… – Иван еще раз перечитал вывеску, усмехнулся, – …и еще столько же останется.

– Это как? – не понял волк.

– Если я правильно расшифровал аббревиатуру ВМФ, это будет так: – сказал Иван, дергая за веревочку.

В глубине здания зазвенел колокольчик. Дверь тут же открылась, и на пороге появились уже знакомые Черногору старушки веселушки: Васильевна, Матрена и Федосья.

– Опять вы? – выпучили старушки на друзей глазки.

– То же самое я хотел сказать вам: опять вы, стахановцы?

– Почему стахановцы?

– Потому что многостаночницы.

– А это кто такие? – насторожились старушки.

– Ваши конкуренты в одной обдолбанной стране. Но не волнуйтесь, они далеко и все это не правда.

Старушки затрясли головами, пытаясь сообразить, о чем идет речь.

– Ванюша, а ты проще изъясняться можешь? – спросила Федосья.

– Ежели проще, то мне надобно имидж сменить. Фэйсом я говорят для ресторации «Королевская жизнь» не вышел.

– Чем не вышел? – робко уточнила Матрена.

– Мордой, – перевел Черногор.

– А-а-а… так это ж для нас плевое дело! – обрадовались старушки, схватили Иванушку за руки и потащили вглубь салона красоты. Черногор поспешил следом. – Мы енту иносраную апирацию очень уважаем.

– Какую операцию? – Ивана начали разбирать сомнения, когда старушки чуть не силком заставили сесть его напротив зеркала, и ловко прикрутили его руки веревками к подлокотникам кресла.

– Подтяжка морды называется, – любезно пояснила ему Васильевна.

– Дорогое енто удовольствие, – вздохнула Федосья.

– Но так как вы агенты царя батюшки, то морды мы вам обработаем бесплатно, – добавила Матрена.

– Э! Э!! Волча, убери их! Они ща как твоя бабуля шаровыми молниями кидаться начнут! – Ванюша начал впадать в панику.

– Енто устаревший метод психотерапии, – успокоила его Федосья, засучивая рукава, – подтяжка морды иначе делается. Да ты не волнуйся, внучок, мы прогрессивно… по последнему слову науки и техники. Девочки, струмент!

«Девочки» погромыхали в подсобке и вскоре притащили оттуда «струмент», состоящий из набора разнокалиберных кувалд и молотков. Федосья покосилась на молотки, окинула оценивающим взглядом пациента, и взяла в руки кувалду. Самую маленькую, для легких операций. Глаза Ванюши начали вылезать из орбит.

– Эй, вы что задумали? – зарычал за спиной старушек волк, – кувалдой по башке по-вашему прогрессивно? Да он же загнется!

– С чего? – удивилась Федосья.

– Ну… хотя бы от боли.

– Матрена! Что ж ты клуша старая, про анестезию-то забыла!

– Ах ти Господи!

Суетливая старушка подскочила к Ивану, дунула ему с ладошки золотой пыльцой в лицо, и он сразу поплыл. Голоса старушек стали доноситься до него как через плотный слой ваты. Глаза бессмысленно уставились на зеркало, в котором отражалось лицо деревенского увальня.

– Ну, как ты Ваня? – Матрена помахала ладошкой перед его глазами.

Иван не реагировал.

– Нормально. Девоньки, быстро живую и мертвую воду сюда. – Федосья, выполнявшая, похоже, здесь роль главного хирурга, поигрывая молотком, осматривала лицо пациента. – Так, начнем с носа.

Молоток шлепнул Ивана по носу, превратив его в блин. Удар сопровождался звуком рухнувшего на пол тела.

– Что с тобой, Черногорушка? – всплеснула руками Матрена.

– У него кровь… течет… – еле слышно пробормотал волк отключаясь.

– Ничего, ему полезно. Ишь, ряха то какая красная. А мы ему благородную бледность организуем, – повернулась к волку Федосья, похлопала глазами на бесчувственное тело оборотня и расстроилась. – Ну вот, теперь еще и с этим припадочным возиться. Оттащите его в сторону. Потом им займемся.

Старушки шустро отволокли волка в дальний угол салона красоты за хвост. Федосья извлекла из столика под зеркалом деревянную заготовку, присмотрелась к носу Ивана.

– Нет, для такой сопатки такая финтифлюшка не пойдет. Васильевна!

– Чего?

– Помнишь колодку, по которой тебе сапожки тачали?

– Ну?

– Тащи их сюды.

– Зачем?

– Будем греческий профиль тридцать восьмого размера оформлять.

Васильевна притащила колодки, их втиснули в ноздри Ванюши, и Федосеевна начала деловито обстукивать греческий профиль тридцать восьмого размера молотком.