Читаем Спец агент третьей категории полностью

- Лейтенант, вы не можете припомнить, не этот ли чемоданчик провозил с собой пассажир?

- Похож на него. Когда мы садились в самолет, то на машине подвезли этого парня прямо к трапу. Я еще удивился, багажа нет и всего один чемоданчик...

- А вы не могли заметить, кто-нибудь проходил в туалет или в буфет с вещами?

- Нет не замечал.

- Иванов, - обращается следователь к сидящему на полу сыщику, - срочно беги в аэропорт и всех пассажиров, которые этим рейсом едут дальше, опроси. Узнай по поводу чемоданчика, может кто-нибудь и видел, кто переносил его.

- Бегу.

Парень аккуратно, на одном пальчике, держа за ручку, протягивает злополучный чемоданчик следователю. Тот оглядывается и, схватив из мусорницы акриловую обертку из-под конфет, подхватывает чемоданчик снизу.

- Иди. С экипажем я сам переговорю.

Сыщик убегает.

- Лейтенант, позови сюда стюардесс. Пропускай их сюда, ко мне, по одиночке.

Я выхожу в салон и пальцем подзываю расстроенных стюардесс.

- Тома, Маша, можно вас сюда.

Первой в буфетике исчезает Томка.

- Что-нибудь нашли? - встревожено спрашивает Маша.

- Кто-то проходил в туалет и прихватил с собой чемоданчик убитого пассажира. Теперь ищут, кто это.

- Чемоданчик нашли?

- Да в мусорнице.

- Теперь начнется. Одни неприятности.

Как только допросили экипаж, милиция увезла труп.

- Пойдем, пообедаем, - говорит мне Маша.

- Мне с вами нельзя.

- Да брось ты. Сейчас самолет заправят и мы полетим дальше. Будешь в этом перерыве, как наш старый знакомый.

- Нет. Я пойду на вокзал, пусть все видят меня среди пассажиров.

Проклятая инструкция сидела у меня в голове. Спецагент ни чем не должен выделяться от пассажиров.

- Как хочешь. Коля, - обращается она к штурману, - поднеси мою сумку.

- Хорошо, Маша.

Я прохожу через таможню на вокзал и, поболтавшись по буфетам, сажусь на свободное кресло и начинаю подремывать.

- Слушай, парень, ты случайно не с самолета на Владивосток?

Передо мной стоят двое модно одетых мужчин.

- Да.

- Ты не видел там парня с вот таким коком на голове.

Худощавый делает над головой воображаемый жест.

- Видел.

- А мы его чего-то здесь не заметили.

- Он умер...

- Как умер? Прямо в самолете?

Мужчины поражены.

- Прямо там. Умер и его куда-то увезли.

- А вещи были при нем. Ты не видел?

- Не обратил внимание.

Мужчины отходят и о чем-то переговариваются. Я делаю вид, что опять впадаю в дрему. О каких вещах говорили они? У парня не было багажа, один чемоданчик...

Наш самолет задерживают еще на два часа. Наконец диктор объявляет о посадке. Около меня опять двое.

- Эй, парень, можно тебя попросить об одной вещи?

Я вопросительно гляжу на них.

- Нужно передать письмо одному человеку. Того парня... должна ждать во Владивостоке невеста. Вот ей и надо отдать письмо.

- Хорошо, как я ее определю?

- Она очень красива, даже невероятно... На ней будет темно-серый костюм, деловой женщины и гладко зачесанные волосы. Звать ее Валя. Она должна ждать Колю.

Я беру письмо и отправляю его во внутренний карман.

- Ей сказать, что произошло?

- В общем, передайте письмо и все.

Я отправляюсь на посадку, смешавшись с толпой пассажиров.

У контрольной рамы сворачиваю в дверь с надписью "милиция". На диванчике лежит грузный капитан.

- Дядя Вася, это я.

- Вижу. Мать ее...

Он кряхтит и с трудом начинает разгибаться.

- Схватила, проклятая. Все кости болят, - продолжает он. - Не встать, не сесть.

Наконец он выпрямляется.

- Тебе выйти надо?

- Ага.

- Сейчас. Тут тебе письмо просили передать.

Он вытаскивает из кармана мятое письмо. Я заталкиваю его в брюки.

- Дядя Вася, по линии передай Реброву, это по поводу мертвого парня в нашем самолете, его должна ждать во Владивостоке невеста.

- Ну и что?

- Ко мне здесь подвалили два парня, просили передать ей письмо.

- Хорошо, передам. Сейчас встану.

С трудом, цепляясь за спинку дивана, капитан делает несколько шагов.

- Ну вот, теперь пошли, - вытирает он выступивший пот.

Он проводит меня мимо рамы и я, помахав ему рукой, побежал догонять пассажиров.

Опять сижу на втором месте, как порядочный, пристегиваю себя на взлете и только в воздухе вытаскиваю письмо. В нем только одно предложение: "Парень погиб от укола в ладонь правой руки".

Мы прибыли в Владивосток без приключений. Все пассажиры стали выходить. Маша отзывает меня в хвост самолета.

- Петя, у тебя какие планы на сегодня?

- Буду отсыпаться.

- Да брось ты. Сегодня наши мальчики собираются в "Устрице" на мой день рождения.

- Ох, ты! Маша, я тебя поздравляю. Конечно приду. Ты меня сейчас извини, но мне надо быть в толпе.

Параграфы инструкции мечутся в голове. Я чмокаю ее в щечку и стремительно выбегаю в салон.

В аэропорту полно встречающих. Иду в людском коридоре очень медленно, стараясь отыскать по приметам женщину.

Вот вроде она, действительно, очень симпатичная, на ней деловой костюм, юбка выше колен и пиджак до конца юбки, выделяли стройную фигуру девушки, темные густые волосы, стянуты на затылке пучком.

- Простите, вы, Валя?

- Да, Валя.

- У меня к вам письмо.

- А вы кто?

- Разве это важно. Вот возьмите. До свидания, мадам.

- Нет постойте. Вы от Коли? Почему он не приехал?

- Он... Впрочем в письме наверно все написано.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное