Спектор.indd

В окно не выпрыгивал, но считал дни и часы, когда закончится

сике, ступенчато. Возлияния, тосты, танцы… Я тоже танцевал, эта пытка. «Нелагерный», это точно. Опыт продолжился после

причём так получилось, что всё время с одной и той же пыш-

второго курса института, когда неизбежный трудовой семестр

ной, круглолицей девушкой. Она рассказывала про учёбу в ку-

обернулся работой вожатым в лагере «Ласточка». То есть, я ока-

линарном училище, о своих подружках… Спрашивала о моей

зался по «другую сторону баррикад», где тоже всё было не так

учёбе, плотно прижимаясь и крепко положив руку мне на пле-

просто. Приветствия, речёвки, ежедневные отчёты, дежурства, чо. А я рассказал о новинках журналов «Юность» и «Ино-

построения, линейки… Но я искренне старался, чтобы дети

странная литература», ощущая по её горячему дыханию, что

(а я вновь оказался в самом младшем отряде) чувствовали себя

команды «стоп, «биомицин» она в тот вечер не давала. После

комфортно. Мы играли, устраивали конкурсы и соревнова-

очередного танца она сказала: «Приходи через часок к нашему

ния, читали вслух, пели… Несколько лет ещё потом, случайно

домику». Я взволновался, смутился, ответил, что, наверное, встретившись на улице, ребята узнавали меня, останавлива-

не смогу, завтра рано вставать. Она на меня посмотрела, усмех-

лись, с теплом вспоминая лагерь. Не скрою, это было прият-

нулась, произнесла: «Ясно, малыш». Больше мы не танцевали.

но. Не помню точно, с каким номером выступал на «Консоле»

Я, проклиная свою застенчивость, поплёлся к нашему домику.

(концерт сотрудников лагеря)… Что-то мы пели, традиционно

Под утро явился мой друг, с которым мы делили на двоих во-

танцевали со швабрами. А вот вожатские посиделки после от-

жатский чердак. Он пришёл довольный, с загадочной улыбкой.

боя (не возле костра, а за столом) отпечатались в памяти бо-

На мой горестный рассказ о неудавшемся свидании он ответил

лее рельефно. После одной из них, на которой показавшееся

коротко: «Ну, и идиот же ты». Я не возражал. Всё ещё было впе-

поначалу безобидно вкусным «Рожеве мицне» и «Биле мицне»

реди. Конечно, ещё много чего случалось в жизни, но об этом

(«Биомицин» в народе) лились рекой, выполняя роль и вина, случае — и жалею, и не жалею. А в Доме отдыха «Зеленая роща»

и воды, я еле добрался до нашего отряда. С огромным трудом

потом бывали всей семьёй несколько раз, и в центральном бе-

поднялся на второй этаж, где под комнату вожатых оборудо-

локаменном корпусе с колоннами и лоджиями, который в от-

140

141

личие от жителей острова невезения был прекрасен снаружи

«В городе Сочи — тёмные ночи…» Звучит банально и несо-

и страшный внутри, со своими туалетами и умывальниками

временно (хотя — название неплохого фильма). Куда ближе

в конце коридора. Жили и в маленьких деревянных домиках, к истине — «в городе Сочи Олимпийские игры», потрясшие

где была иллюзия изолированности от коллектива, но не было

не только результатами, но и феноменальными церемония-

удобств — всё на улице. Зато работала чудесная библиотека, ми открытия и закрытия. А ещё Сочи — это реальная мечта

как говорили о ней — «не разворованная», где можно было

из жизни отдыхающих 50–70-х годов. «В Сочах» отдыхали все, взять почитать и редкую книгу, и последние номера литера-

в том числе, и мы. После двух не совсем удачных попыток оздо-

турных журналов. По утрам мы делали зарядку на спортивной

ровить меня в Зелёной Роще решено было везти «худорбу», как

площадке с чудным плакатом «Шире шаг от рекорда к рекорду, называла меня мама, на Кавказ, в Сочи. Набраться сил перед

выше знамя Советского спорта» (мы делали шаги шире, и во-

школой. Сказано — сделано. От поездки осталось сказочное

ображаемое знамя поднимали выше), а вечерами в летнем ки-

впечатление. Тёплое море, в котором я плавал с кругом, но это

нотеатре показывали кино. В общем, издержки коммунального

счастью не мешало, ароматы вечнозелёных деревьев, цветов…

проживания компенсировались другими прелестями и, конеч-

Хотелось всё время повторять: «Магнолия… Ривьера…

но, солнцем, воздухом и пляжем на Донце. Пару раз (спасибо

Дендрарий…» Мне купили тюбетейку, самшитовую палочку

профкому) мы отдыхали в заводском профилактории. Что го-

и дудочку. Мы ходили в столовую, где к нам регулярно выхо-

ворить… Свет и воздух. Повторю Остапа: «Как в лучших домах

дила тётя-повар и спрашивала: «Ну, как вам сегодня наш борщ?

Европы и Филадельфии». Номера с удобствами, столовая, похо-

Это же чудо-борщ». Но даже чудо-борщ не сделал меня «на-

жая на ресторан, зимний сад, бильярд и настольный теннис…

топтанным», как надеялась мама. Я оставался очень худым, что

Да и библиотека тоже — приличная. Там мы с дочерью написа-

меня совсем не беспокоило. А маме хотелось перемен. Они на-

ли первый сценарий для её телевизионной передачи «Класс!», ступили чуть позже и стали трагичными для меня. Но тогда, который главный редактор компании «Эфир-1» Николай Се-

в Сочи, всё было прекрасно. В том числе, и ресторан «Прибой», верин, быстро прочитав и не сделав никаких правок, запустил