Спасти СССР. Манифестация II

– В Вашингтоне и Тель-Авиве очень сильно удивились, – улыбнулся Громыко, – но подвинулись. Ведь мы поддерживаем Кэмп-Дэвидский процесс по одной-единственной причине – для нас это достойный выход из жесткой конфронтации с Израилем. Безусловно, переговоры в Кэмп-Дэвиде укрепят позиции президента Штатов, хотя далеко не всех в Вашингтоне устраивает Садат и лично Джимми Картер… К-хм… – он прочистил горло. – Спрашивается, есть ли у нас потенциал для улучшения отношений с израильтянами? Есть. И тут, как нередко бывает с Тель-Авивом, смешнее не придумать. С одной стороны, нет ничего легче: Израиль со своей стороны, в общем, хочет того же самого! Не без скандалов и поз, но настоящими препятствиями являются – если в принципе, – проблема выезда евреев и поставки палестинцам вооружений. Притом, прежде всего, речь о некоторых, «особо неудобных» видах вооружения, вроде переносного «Града», который может пустить снаряд хоть по таймеру, хоть по радиокоманде, до пуска оставаясь почти незаметным. Точность невелика, но если выбрана площадная цель типа населенного пункта, то проблем с попаданием практически нет. К таким же «раздражающим» видам вооружения относятся дальнобойные стотридцатимиллиметровые полевые артсистемы М-46. Их боевики ООП используют для регулярных «беспокоящих» обстрелов еврейских поселений, прямо через границы. Да, остаются вопросы и помимо этих, но они, в значительной мере, находятся «на арабской стороне поля». И, чтобы сыскать подходящие ответы, мы можем задействовать всё имеющееся у СССР влияние. И даже каналы для старта процесса у нас имеются! То есть, постаравшись, вполне реально выйти к компромиссу, но вот проблема – партия Бегина «Ликуд» только-только пришла к власти и расставаться с нею запросто не хочет. И пользуется весьма существенной поддержкой израильского общества, несмотря на болезненный для многих отход от так называемого «социалистического сионизма». А вся загвоздка в том, что, замиряясь с Египтом, «Ликуд» ведет Израиль к боевым действиям в Южном Ливане, точнее – в зоне, контролируемой отрядами палестинцев, – предлагая традиционный для Ближнего Востока способ решения проблем – удачную войну. Но вот беда, прежде всего для Израиля – после этой войны клубок запутается настолько, что мирный выход из этой затеи – если верить информации от «Объекта-14» – окажется крайне сложным и весьма долгим делом, а военный… Дмитрий Федорович, ваше мнение?

Устинов, внимательно слушавший Громыко, лишь сурово кивнул, блеснув очками.

– Военный выход, как мне кажется, будет невозможен вовсе, – убежденно пророкотал он. – По крайней мере, вне какого-нибудь глобального, военного же катаклизма!

– Та-ак… – затянул Брежнев, откидываясь на спинку. – Что предлагаете, Андрей Андреевич? О, заулыбался! Что, есть решение?

– Есть, – ухмыльнулся министр иностранных дел, – правда, парадоксальное для нас… Поддержать умеренный арабский режим Садата! И это вслед за фактической сдачей «Халька»! Нашим друзьям и врагам придется думать – тенденция это или ситуационный маневр? И если тенденция, то куда она ведет? Замечу, что это необычно для оппонентов в регионе, и позволяет нам сравнительно быстро и относительно дешево решить сразу несколько задач. Причем переносит поиск компромисса с серьезными оппонентами на их же поле, где у нас ранее не было потенциала влияния. То есть, фактически мы предлагаем компромисс за счет тех наших возможностей, которыми сами пользоваться уже не предполагаем! Итак, путь в Израиль лежит через Египет!

Понедельник, 16 октября. День

Ленинград, Измайловский проспект

Вроде, всё как всегда – та же комната, те же обои, тот же вид из окна, – а на душе поскребывает… Тревога налетает, темнит, как тень от облака, гонимого ветром – и зябко делается, и тускло.

Папа отзвонился из Марокко ровно десять дней назад. И тишина…

Мама старается не вздыхать тяжко, но тоскливое, гнетущее беспокойство всё равно пробивается в ней – больным, молящим взглядом или понурым смирением. Вот, как сейчас – режет батон, а нож гуляет всё медленнее, пока мамины пальцы вовсе не откладывают его, и нержавеющее лезвие жалобно звякает. А руки устало упираются в столешницу, и моя родная женщина замирает в печальной задумчивости.

Мама творит ужин рассеянно, автоматически, а мне и кусок в горло не лезет.

Я вяло пытаюсь отогнать плохие мысли, замещая их позитивом. Вон, третьего красноармейца «идентифицировали», как полюбил выражаться Пашка. И с Минцевым мы, кажется, подружились…

Во всяком случае, Георгий Викторович – человек занятный, с ним интересно, хотя он и таится, даже от меня. Не помнит, что ли, как мы с ним пересеклись в «Большом доме»? А что? Вполне возможно. Взглядом-то Минцев мазнул по мне, но засматривался на Чернобурку…

И с Минобороны всё как будто сладилось. Спасибо Канторовичу, удружил… Хотя Леонид Витальевич божится, что это Колмогоров «сосватал» военным юное дарование…