Спасти СССР. Инфильтрация

– Товарищи комсомольцы! – взмахнув рукой, звонко и торжественно повторила Тыблоко, и голос ее легко полетел по залу. – Сегодня вся страна отмечает большой праздник – день рождения Владимира Ильича Ленина! Это особый день! Утром у Вечного огня на Марсовом поле наши младшенькие вступали в пионеры… Так же, как и вы несколько лет назад, они, волнуясь, произносили: «Перед лицом своих товарищей торжественно обещаю горячо любить свою Родину, жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит коммунистическая партия». Вспомните! Вспомните, как вы произносили эту великую клятву! Пусть эти слова освящают всю вашу жизнь…

«А она трибун, вон как шпарит», – подумал я с невольным восхищением, наблюдая, как раскрасневшаяся Татьяна Анатольевна уверенно держит зал на поводке эмоционального подъема.

– С нами этот день празднуют тридцать шесть миллионов комсомольцев страны! И мы, комсомольская организация нашей школы – небольшой отряд этой великой армии, тоже вносим свой вклад в дело партии! Кто-то льет сталь, кто-то водит комбайны или защищает небо нашей Родины, а наша с вами совместная задача – воспитать новое поколение советских граждан, тех, кто возьмет наше знамя и понесет его дальше! Вы должны! Да, должны! – Она с силой похлопала ладонью по трибуне. – Должны стать лучше нас, знать больше, быть добрее, но! Самое главное! Быть еще дружнее! Всегда помните – в единстве наша сила! Поэтому мы должны воспитывать в себе коллективизм и товарищескую взаимопомощь, ставить общественное выше частного, помнить о своем долге перед обществом, перед будущими поколениями…

Тыблоко четко уложилась в десять минут, и я с энтузиазмом присоединился к аплодисментам, которыми ее проводили с трибуны.

– Слово предоставляется товарищу Куприянову Алексею Викторовичу!

Райкомовский работник живчиком подлетел к трибуне, с легкой улыбкой обвел глазами зал, достал из папки и разложил перед собой стопку листов. Затем опустил взгляд в текст, весь как-то выцвел и приступил к монотонному зачитыванию:

– Товарищи комсомольцы, советский народ торжественно отмечает сто седьмую годовщину со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Под всепобеждающим ленинским знаменем наша Родина уверенной поступью идет к коммунизму. Учение Ленина освещает всем угнетенным народам путь к избавлению от бесправия и эксплуатации, путь борьбы за свободу, мир и социальный прогресс. С именем Ленина связаны самые выдающиеся революционные свершения двадцатого столетия – Великая Октябрьская социалистическая революция, ознаменовавшая начало новой эпохи в истории человечества, образование мировой системы социализма. Ленинская партия, ее коллективный разум и непреклонная воля, ее организующая и направляющая роль явились той силой, которая подготовила создание Союза ССР, руководила его развитием на протяжении полувека, уверенно ведет его вперед. КПСС объединяет передовых представителей всех наций и народностей страны, представителей советского народа – новой исторической общности, возникшей в СССР за годы социалистического строительства…

Правильные в общем-то слова успевали умереть еще до того, как глуховатым бормотанием срывались с его губ и истлевали, не долетев даже до первого ряда. Под потолком актового зала дрейфовали, не оскверняя сознание сидящих, ссохшиеся тени идей; достигнув дальней стены зала, они осыпались тленом, соприкоснувшись с беломраморными досками, на которых золотом вбиты в вечность фамилии медалистов.

Глаза комсомольцев осоловели, справа протяжно и почти беззвучно зевнул Паштет… Яся мотнула головой, отгоняя дремоту, поморгала и полезла в портфель за газетой «64» и карманными шахматами. Чуть повернув голову, я пригляделся: слегка покусывая от напряжения губы, она анализировала эндшпиль прошлогодней партии Властимила Горта и Виталия Цешковского на межзональном турнире в Маниле.

– Коварство гроссмейстера было несомненно, – шепнул я ей в ушко.

Усмехнувшись и не отрывая взгляд от доски, она не задумываясь парировала:

– С необычайной легкостью гроссмейстер жертвовал пешками, тяжелыми и легкими фигурами направо и налево.

– Кыш! – За Ясиным профилем нарисовался чуть прищуренный Томин глаз. – Не отвлекай ее.

– Вы не поверите, – продолжил я доверительно нашептывать, – как далеко двинулась шахматная мысль. Ласкер дошел до пошлых вещей, с ним стало невозможно играть…

– Угу, – протянула, что-то просчитывая, Яся, – знаю… Он обкуривает своих противников сигарами. Шахматный мир в беспокойстве.

Тома попыталась дотянуться до меня кулачком.

– А вот нефиг было Ясю между нами сажать, – перехватил я тонкое запястье.

На нас стали с интересом оглядываться. Я нехотя отпустил законную добычу и попытался вслушаться.