Спасти СССР, Часть 3

Перед тем как лететь, он встретился с Гастом Авракотосом в своем офисе. Гаст… было видно, как он постарел, устал. Виски он пил стакан за стаканом…

— Эти чертовы генералы… — сказал он, закусывая солеными орешками

— Что ты имеешь в виду?

— Пока наши вливания не превышали пары десятков миллионов, никому не было до них дела. Теперь — ты выбил деньги, и саудиты дадут деньги, и получается миллиард. И у генералов возникает вопрос — а где наша доля?

Вильсон налил и себе

— Это точно?

— Другой рабочей версии нет. Этот сукин сын уль-Хак не может быть верным нам — он должен быть верным им иначе его убьют. А генералы не забудут наши санкции, когда они устроили переворот и убили законно избранного премьера

— Зачем мы их ввели?

— Тогда был Картер[61].

— Почему тогда не приостановить финансирование.

— Тогда мы погубим все наши начинания. Ты этого хочешь?

— Нет, конечно.

— Ты должен лично говорить с Уль-Хаком. У него есть слабое место — тщеславие. Дави на него.

— Не уверен, что это сработает.

— Сработает — и второе. Нам как никогда нужно единство в семерке. Генералы настраивают одних в семерке против других. Надо противостоять этой гибельной политике.

И вот — рейс Пан-Американ, бело-синий «клиппер», бизнес-класс и неограниченное спиртное. Бетонные глыбы нового международного терминала, кавалькада машин и джипы с пулеметами…

Поехали…

Уль-Хак принимал на своей вилле в Равалпинди, в военном секторе — нигде кроме как в военных поселениях в этой стране не было безопасно. Он был одет в национальную одежду — коричневые шаровары, белая рубаха с широким рукавом навыпуск и жилет такого же цвета как шаровары. Маленький, осторожный, быстрый взгляд черных, блестящих как речные голыши глаз, потная рука…

— Гость в дом, Аллах в дом…

— Спасибо…

— Перекусите с дороги…

За столом — Вильсон заметил, что нет спиртного

— Генерал вы больше не пьете виски?

Уль-Хак торжественно поднял палец

— Харам!

С ним и в самом деле что-то не так.

После трапезы переместились в курительную — дом был старый, раньше принадлежал британским колонизаторам. Вильсон заметил перемены и здесь — убраны все фотографии, вместо фотографии отца — коврик с изображением Каабы…

— Угощайтесь…

— Аллах разрешает курить?

Генерал внезапно сверкнул глазами

— Не богохульствуйте!

…

— Аллах все видит и не дает победу в джихаде недостойным!

Вильсон взял сигару

— Генерал, победу дают наши деньги и наше вооружение.

— Нет!

…

— Все в руках одного лишь Аллаха! Жаль, что вы не верите. Впрочем, никогда не поздно уверовать и спастись

Вильсон чуть не рассмеялся

— Со всем уважением генерал, я грешник…

— Грехи, совершенные по джахилии[62] не будут спрошены.

Вильсон покачал головой

— Боюсь, я не променяю ни на что шотландский виски

— В таком случае да смилуется над вами Аллах пусть вы и недостойны его милости…

Вильсон решил сменить тему

— Вы решили сменить приоритеты финансирования, почему?

— Вы не поймете

— А вы попробуйте объяснить

— Это невозможно объяснить, вы неверный, вы не знаете Коран. А в нем сказано — тот, кто откажется от веры будет повержен.

— Разве Хекматияр не верит?

— Нет, он лицемер. Его люди и он сам совершают деяния противные Аллаху. А Раббани, тот и вовсе блудодействует с мальчиками. Аллах в гневе на нас из-за таких джихадистов, и никогда не даст нам победы. Мы будем расходовать и думать, что расходуем на пути Аллаха — но на деле мы бредем тропой шайтана…

Вильсон подавил гнев

— Но Хекматияр эффективен

— Разве? Тогда почему он не победил?

Вопрос и в самом деле был интересным. Хекматияр не победил — но он мог не дать победить Советам. Можно ли было вообще одержать окончательную победу в Афганистане — вот вопрос…

Эфенди, и мне и вам известны причины этого

— Нет! — генерал наставительно поднял палец — я не раз слышал от самых разных людей, генералов и гражданских, почему нет победы. Мнения они высказывали самые разные, но все они уводили в сторону от главного. Мы не можем победить потому что Аллах не дает нам победы. Нет сомнения в том, что Аллах мощен над всякой вещью и в этом мире не случается ничего, что не случилось бы по воле Аллаха Всевышнего. Если бы Аллах счел нас достойными победы, мы, несомненно, победили и унизили бы орды неверных — но Аллах в гневе на нас за лицемеров и недостойных людей которые говорят что с нами — а на деле их рукой водит сам шайтан! И кстати, то, что в джихаде участвуют неверные, а как я узнал недавно, даже жиды — и есть причина, почему мы находимся под гневом Аллаха.

Вильсон не мог поверить своим ушам

— Значит ли это, что вы готовы отказаться от нашего финансирования?

— Шариат разрешает брать помощь у неверных с целью употребления ее на благое. Но мы не позволим, слышите, не позволим, чтобы неверные вмешивались в джихад, оскверняя его.

Из президентского особняка Вильсон вышел в состоянии растерянности, переходящей в гнев и накинулся на начальника местной станции ЦРУ, поджидавшего его в пикапе Тойота. Пикапы эти закупались сотнями и были расходным материалом…

— Сэр?

— Он что, переборщил с чтением Корана?

Томас Диккенс, COS Пешавара пожал плечами