Спасти СССР 3 (СИ)

— Эта страна большую часть своей истории была под оккупацией, и люди привыкли к тому, что в стране оккупанты. Вопрос в том, насколько с оккупантами можно уживаться и что с них можно поиметь. Русские в самом начале совершили несколько ошибок по идеологическим соображениям — например, они напали на религию, попытались закрыть мечети, ликвидировали исламское образование и исламские братства. В результате провинция осталась без правосудия совсем, потому что мусульманское духовенство исполняло роль так же кадиев, судей, разбирая большую часть повседневных дел. Кадии пользовались уважением и их решения выполнялись. Коммунисты, прогнав кадиев — оставили людей без правосудия и сделали мусульманских духовников своими врагами. Они так же прогнали и феодалов — а у феодалов можно было и в долг попросить и подработать.

…

— Но теперь русские сильно поумнели. Они больше не преследуют мусульман, открываются старые мечети, даже некоторые члены пятерок[64] ходят в мечети и их не наказывают за это. Еще граница. Раньше ее не было, потом она появилась. Торговцы с той стороны — гонят караваны, в них помимо оружия и ракет — контрабанда для продажи на базаре, как только караван попадает под удар — люди теряют свои деньги, и становятся озлобленными на Советы. Но теперь русские заставили афганцев изменить свою политику — теперь те племена, которые заключили договор с центральной властью, имеют право отгонять овец на продажу в Пакистан, как и раньше — а обратно привозить товары. Теперь они могут сделать это легально, уплатив налог и многие так и стали делать, потому что лучше заплатить налог, чем потерять всё. Кроме того, русские стали выделять своим солдатам и командирам немного денег, чтобы те могли купить на базаре нужные им вещи — например теплый свитер или кроссовки. Раньше все это отнималось силой во время рейдов. Теперь — покупается. Афганцы веками торговали, для них торговля это все, а покупатель — самый уважаемый человек. Непросто выстрелить в человека, который вчера покупал у тебя…

— И когда же русские так поумнели? — спросил Вильсон

— Я недавно слышу о таком. Но это явно новая политика, и политика связанная с изменением требований в Москве. У меня агенты в Кабуле, они присутствуют на совещаниях и подтверждают, что многое меняется.

…

— А что касается моджахедов, многие афганцы уважают их за то, что они ведут Священную войну — джихад. Но не все. Остальные смотрят, сколько денег можно с них получить. Моджахеды нанимают носильщиков, покупают продукты — все это делается строго за деньги. В местных отрядах люди получают жалование, больше чем денежное довольствие в армии. Но их нельзя назвать национальной армией, сражающейся за освобождение страны, сэр, это и близко не так. Меньшая часть — религиозные фанатики, но большинство интересуют только деньги. Если русские будут давать больше денег — они перейдут на сторону русских, но так — они были бы счастливы, получая деньги и помощь и от нас и от русских. Некоторые так и делают, как получается.

Вильсон выдохнул

— На брифингах об этом не говорят

— Да, сэр.

— А кто такой Хекматияр?

— Хекматияр религиозный фанатик, сэр, но большая часть его людей с ним только из-за денег, как здесь так и там. Как только станет понятно, что деньги находятся в руках других людей — они перебегут туда.

— Моджаддеди?

— Религиозный деятель и заодно крупный феодал, и потомок феодалов. В отличие от Хекматияра вполне примиримый. Если, к примеру, его пригласят в переходное правительство даже с участием коммунистов, и заодно найдут способ, как вернуть хотя бы часть потерянной собственности — он может пойти.

— Гейлани?

— Религиозный деятель и тоже феодал. Тоже может примириться

— В чем их отличие от Хекматияра?

— В том, что они — наследственные владыки и представляют собой вполне традиционный для Афганистана ислам. Хекматияр — это человек связанный с братьями — мусульманами, он исламский революционер, у него нет, и никогда не было никаких степеней в фикхе[65], он не имеет права выносить какие либо суждения в отличие от Моджаддеди или Гейлани. Моджаддеди — приближенный бывшего короля Захир-шаха, Гейлани — пир ордена. Они и в мирное время будут пользоваться уважением и найдут чем заняться. Хекматияр станет никем[66]. К тому же он и до войны участвовал в деятельности студенческих ячеек братьев — мусульман, которые не признавали традиционное духовенство страны и подбивали верующих к бунту. Это помнят и еще не раз ему припомнят. Хекматияр вынужден был бежать из Кабула еще до того как там случилась Апрельская революция — и если там скажем, восстановится монархия или просто будет какое-то коалиционное правительство — Хекматияр по-прежнему будет не нужен.

— А кто еще такой как Хекматияр?

— Халес. Он откололся от Хекматияра и ведет боевые действия в рамках одной провинции — Нангархар, но там у него большинство. У него есть исламское образование, степень в фикхе — но он низкого происхождения и крайне консервативен. Ни на какие договоренности он не пойдет.

— Как к нему относится правительство Пакистана?

— Плохо, сэр.

…