Спасительный 1937-й. Как закалялся СССР

13. Обязать Наркомат обороны призвать из запаса РККА 210 командиров и политработников для укомплектования кадров начсостава военизированной охраны вновь формируемых лагерей.

14. Обязать Наркомздрав выделить в распоряжение ГУЛАГа НКВД для вновь организуемых лагерей 150 врачей и 400 фельдшеров.

15. Обязать Наркомлес выделить в распоряжение ГУЛАГа 10 крупных специалистов по лесному хозяйству и передать ГУЛАГу 50 выпускников Ленинградской лесотехнической академии».[62]

О том, что в числе задач начавшейся операции стало наведение порядка, пресечение преступности и произвола в колхозах и совхозах со стороны проворовавшихся и коррумпированных чиновников, свидетельствовала шифрограмма № 1178/ш, отправленная ЦК секретарям обкомов, крайкомов 3 августа. В ней указывалось: «За последнее время… вскрыта вредительская работа врагов народа в области сельского хозяйства, направленная на подрыв хозяйства колхозов и провоцирование колхозников на недовольство против советской власти путем целой системы издевок и глумлений над ними».

ЦК обязал: «Организовать в каждой области по районам 2–3 открытых показательных процесса над… вредителями сельского хозяйства, пробравшимися в районные партийные, советские и земельные органы (работники МТС и райЗО, предРИКи, секретари РК и т. п.), широко осветив ход судебных процессов в местной печати. Секретарь ЦК ВКП(б) Сталин».[63] Речь шла об усилении гласности как профилактической меры для демонстрации неотвратимости наказания в отношении людей, которые «сознательно извращали политику партии в деревне, собирали незаконные налоги и проводили другую вредительскую работу».

Помимо органов ГУГБ, широкое участие в операции приняла и милиция, но общее руководство осуществлялось едиными штабами. Так, на Украине республиканский оперативный штаб возглавил начальник 4-го отдела УГБ НКВД УССР М.М. Герсон. И все-таки основной задачей операции оставалась зачистка на случай возможной войны. Яркой иллюстрацией этого является письмо Ежову и Фриновскому начальника Управления НКВД по Западной области В.А. Каруцкого от 1 августа: «Согласно Вашей директиве… нами было учтено 11 тыс. чел. контрреволюционного элемента, кулаков, возвратившихся из лагерей и ссылки по отбытии наказания, и бежавших, продолжающих враждебную деятельность, а также уголовников. Из числа учтенных мы наметили к репрессированию по 1 категории 3300 чел. и по 2 — 7700».

Указав, что «проведенный учет далеко не полный», Каруцкий пояснял причины «засоренности» области криминально-кулацким элементом: «Удар по кулачеству в 1931 году, когда проводилось массовое выселение… был незначительным. Так, из 22 тыс. кулацких хозяйств… было выселено только около 5 тыс… Вернувшиеся из ссылки кулаки вступали в колхозы, где продолжали вести контрреволюционную вредительскую работу». Еще одну проблему начальник УНКВД усматривал в отсутствии «режимности» в Западной области, которая стала местом скопления «контрреволюционного элемента», выселенного из приграничных краев и областей, особенно из БССР. «В городах (особенно в Смоленске и Брянске) накапливается уголовный элемент, выселяемый из Москвы, Ленинграда, Ростова, Киева и других городов. Так, например, в Стародубском районе 15 кулаков, вернувшихся из ссылки и пролезших в колхозы, проводили нелегальные совещания и вели… вредительскую работу в колхозах… Кулацкие группы вскрыты в Рославльском, Дятьковском, Брянском, Брасовском, Сухиничском районах».

Приводя примеры расследованных дел, Каруцкий сообщал, что контрреволюционная группа, состоявшая из бывших офицеров, была «вскрыта» в Смоленске; в Рославльском районе арестовали группу кулаков, у которых нашли «2 нагана с боевыми патронами». В том же районе на торфяных разработках арестовали кулацкую группу, занимавшуюся порчей агрегатов, а в ходе допросов арестованных уголовников было «вскрыто несколько случаев грабежей, сопровождаемых убийствами». Так, арестованные в Мещевском районе трое уголовников-рецидивистов сознались в убийстве «с целью ограбления практикантки-агронома МТС. В Брянском районе арестованный уголовник (в прошлом пять раз судимый) сознался в убийстве и ограблении паромщика. В Холм-Жирковском районе арестованный рецидивист был изобличен в убийстве и ограблении колхозника».

Подчеркивая положение области «как приграничной и являющейся ближайшим тылом Западного фронта», Каруцкий писал: «Прошу увеличить число подлежащих репрессии по 1 категории — до 3 тыс. чел. (из них контрреволюционного элемента 2 тыс. чел., и уголовников — 1 тыс. чел.) и по 2 категории — 6 тыс. чел.».[64]