Спаситель океана, или повесть о странствующем слесаре

Когда они скрылись в дверях, поднялся дядя Вася и не спеша пошел за хозяином. По дороге он остановился, еще раз окинул нас внимательным, как мне показалось, понимающим взглядом и тоже исчез за дверью.

Едва мы остались одни, Зоя тут же закричала на меня:

– А что я, неправду сказала, да?

– Конечно, неправду, – ответил не совсем уверенно Яша за меня. – Лично мне все показалось очень интересным.

– И мне тоже, – сказал я и чуть не добавил. что, конечно, еще интересней, когда наш землянин совсем по-настоящему ходит по Луне.

– Ах вы какие! – возмутилась Зоя. – Все думали про космонавта. А я одна несправедливая, да?

– Ребята, – вмешался Феликс. – Мы спорим, а Базиля Тихоныча, наверное, вызвали ругать за потоп. Помните, на третьем этаже? Никто ведь не знает, что он не виноват вовсе!

Нам стало стыдно. Мы тут радуемся, а в это время над нашим слесарем, может быть, сгущаются черные тучи.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ, в которой Базиль Тихонович делает странный шаг, совершенно непонятный нам

В эту ночь я твердо решил досмотреть до конца свой многосерийный цветной сон. Но утром меня вновь разбудили ни свет ни заря.

– К тебе твой приятель. Говорит, катастрофа, – сказала бабушка, зевая.

Я протер глаза и увидел, что рядом с ней стоит Яша. В последние дни он вставал раньше всех и бегал по улице трусцой, чтобы отдалить старость. Но что-то, видать, случилось с ним, когда Яша бегал сегодня утром. Вид у него был какой-то взъерошенный.

– Вась, – выдавил он из себя, – Вась, Базиля Тихоныча уволили!

– Полно ерунду говорить, – заворчала бабушка. – За что его увольнять? Он молодой еще.

Я тоже не ожидал от него такой шутки, покрутил пальцем у своего виска, говоря этим: ты в своем уме?

– Не верите?! – завопил Яша. – А он уже чемодан собирает. Базиль Тихоныч уже не работает у нас. Он сам мне сказал!

Я и слова молвить не мог, потрясенный этим сообщением.

– Все еще не веришь, да? – спросил Яша, чуть не плача. – Ты же сам говорил, что я не умею шутить.

Вот поэтому-то я и поверил в конце концов, потому что у Яши и в самом деле ничего не получалось с юмором. Он это знал и боялся шутить, опасаясь попасть впросак.

Бабушка тоже поверила Яше:

– Неслыханное дело – увольнять совсем еще молодого специалиста, – пробормотала она. – Нет, тут что-то не так. Вот покормлю тебя и схожу в контору узнаю. А ну-ка, вставай!

– Бабушка, да я не пропаду без еды! Иди прямо сейчас! – закричал я, вылезая из-под одеяла.

– Сейчас там все равно никого нет, – сказала бабушка и пошла на кухню.

– Ну, я побежал. Надо еще к Феликсу и Зое, – сказал Яша.

Наскоро поев, я выбежал во двор и застал там всю троицу. День начинался душный и жаркий, но мои товарищи ежились, точно от холода.

– Теперь пошли, – сказал Феликс хмуро и кивнул в сторону котельной.

Когда мы вошли гуськом в каморку, слесарь завершал последние сборы. У стенки стоял его чемодан с вещами и собранная раскладушка. Теперь Базиль Тихонович связывал шнурком небольшую стопочку книг. Вид у него был очень грустный.

На опустевшей тумбочке сидел дядя Вася и, как мне показалось, сурово смотрел на нас.

– Базиль Тихоныч, это все подстроил Рошфор. Мы с Васей сами видели, – сказал Яша. Слесарь посмотрел на нас и покачал головой.

– Он тут ни при чем, – сказал Базиль Тихонович. – Вы мне еще хоть немножечко верите?

Мы заорали наперебой, стараясь убедить его в этом.

– Так вот, тогда я вам говорю: он тут ни при чем, – повторил слесарь, немного повеселев. – Все дело в том, что меня снова просили помочь. Глава одного государства. Обстановка такая серьезная, что долго рассказывать… Вы, ребята, конечно, славные, неохота от вас уходить. Да ничего не поделаешь. Зовут!

И он снова вернулся к своим сборам. Мы молча следили за каждым его движением.

Я подумал, что больше не услышу его рассказов, и сердце мое сжалось. И еще я подумал, что теперь отлично понимаю кардинала Ришелье: мы тоже теряем такого слесаря-водопроводчика.

Проверив прочность узла, слесарь положил книги на тумбочку рядом с дядей Васей и сказал:

– Подождите здесь. Я схожу за документами и вернусь.

Мы стояли вдоль стены и молчали. Нас смущал строгий, будто читающий все в наших душах взгляд дяди Васи. Он несомненно презирал нас за то, что мы не сумели отстоять его хозяина.

– Может, выйдем во двор? – предложил Феликс.

– Конечно, все равно где ждать, – обрадованно подхватил Яша, потому что у нас уже не хватало сил находиться в опустевшей каморке.

– А я останусь здесь, – сказала Зоя, и выражение лица у нее было такое решительное, что лично меня это немного встревожило.

Я осторожно сказал:

– Яша прав, все равно, где ждать. Базиль Тихоныч сказал просто так. К слову.

– Но все же сказал? Вот вы и идите во двор. А я буду здесь, – объявила она жестоко. Мы замялись в дверях.

– Идите, идите, – повторила Зоя. – У вас мужское самолюбие, вот и идите. Зачем вам слушать, что я говорю?

Мы вышли из каморки, поплелись через котельную. Посреди ее стояли тихие, замершие котлы. Вдруг кто-то вздохнул среди сплетения труб, и голос истопника Ивана Ивановича произнес: