Спаситель мира

– Любовь моя, в этом нет ничего странного. Страх – чувство абсолютно естественное, даже у солдата. Конечно, иногда он заставит тебя совершить ошибки, но чаще всего позволит остаться в живых!

Хотя сам Танкред перед боем крайне редко испытывал беспокойство, он знал, что завтра ему не удастся остаться столь же отстраненным, как обычно. Завтра он будет бояться за нее. Страх, что с ней может что-то случиться в сражении, сжимал ему сердце весь день. Он прекрасно понимал, что, даже если станет умолять ее, она ни за что не откажется выйти на передовую. Смысл существования воительницы – бой. Так что бесполезно просить ее оставаться в тылу. Отныне он понимал, что переживала его семья во время каждой новой кампании.

Заметив, что он в очередной раз углубился в свои размышления, Клоринда нежно сказала:

– Ты, конечно же, терзаешься из-за меня. Потому что, если завтра со мной случится беда, наша любовь будет потеряна навсегда, от нее ничего не останется…

Она попала в точку. Именно над этим вопросом Танкред много размышлял, как, очевидно, и прекрасная итальянка. До сих пор, пусть и вынужденные проявлять сдержанность, они в полной мере проживали свою любовь, хотя частенько бывало обидно скрывать нечто столь прекрасное. И все же, если, по несчастью, один из них завтра погибнет, их любовь угаснет вместе с ним.

Если бы это зависело только от него, Танкред давно бы сделал ей предложение. На неизведанной планете, в четырех световых годах от Земли, требующие многомесячных ухаживаний социальные условности аристократической среды представлялись лишенными всякого смысла. Несколько дней назад во время сеанса тахион-связи он спросил совета у родителей. Отец сдержанно отнесся к перспективе женитьбы сына на бесприданнице, да вдобавок стоящей ниже его на сословной лестнице. А вот мать, явно тронутая чувствами, которые угадала в сыне, проявила больше расположения.

До сегодняшнего дня он ни разу не заговаривал на эту тему с главным заинтересованным лицом, не зная в точности, желает ли Клоринда услышать от него предложение руки и сердца во время крестового похода или же предпочитает дождаться возвращения на Землю. Но сейчас неотвратимость начала боевых действий, видимо, породила в ней те же тревожные мысли, что и в нем.

Осознав, что сам он молчит, а она неотрывно смотрит на его губы, он бессвязно забормотал:

– Я… э-э-э. Как ты думаешь, если я попрошу… чтобы… если я свяжусь с твоим опекуном… по тахион-связи… ну…

– Да, конечно да! Я хочу выйти за тебя! – воскликнула она, бросаясь ему на шею.

Они принялись неистово целоваться и так долго не разжимали объятий, что кое-кто в зале недовольно нахмурился.

* * *

7 ноября 2205

ОВ

Пейзажи с огромной скоростью мелькали за иллюминаторами переправлявшей подразделение Танкреда на фронт транспортной военной баржи. Эти баржи вызывали у него болезненные воспоминания, потому что были такими же, как в Сурате. Однако если тогда ему полагалось занимать место рядом с другими офицерами в контрольной кабине, то на сей раз под его оперативным командованием находилось только его собственное подразделение. Вот и хорошо.

Многочисленные лейтенанты и капитаны подле него слушали маркиза де Вильнёв-Касеня, который в последний раз зачитывал распоряжения по проведению операции. Танкред был отдаленно знаком с Тибо де Вильнёв-Касенем. Шурин Раймунда де Сен-Жиля был записным ультра, полностью поддерживающим проводимую Робертом де Монтгомери жесткую линию. Вдобавок он слыл высокомерным и не расположенным выслушивать чужое мнение. Однако Танкреду следовало признать, что ему не известно ни каковы его способности командующего, ни уровень тактических умений. Если маркиз грамотно руководит полевыми операциями, то его политические убеждения не имеют никакого значения.

Задача, которая сегодня стояла перед войсками, заключалась в захвате трех атамидских городов среднего размера, входивших в более обширный комплекс из пяти пригородов, окружавших «столицу». Они снабжали продовольствием – а возможно, и солдатами – большой город, поэтому следовало начать с их нейтрализации, чтобы затем дать главное сражение, отвоевывая квартал за кварталом, и так до самого христианского святилища, возвышавшегося над окрестностями на вершине расположенной в самом центре «столицы» скалистой горы.

Около тридцати истребителей-перехватчиков без устали кружили между восьмьюдесятью баржами, так что реактивный рев одних заглушал гудение магнитной тяги других. Не считая странных летающих воинов, увиденных вчера во время первого контакта, за атамидами не было замечено наличия воздушного потенциала. Но штаб не желал идти ни на какие риски, а потому на высоте двадцати километров войска сопровождал тяжелый крейсер «Торквато», готовый выпустить град из тысяч «Акантов» по любой воздушной боевой части, с которой не справились бы истребители.