Спаситель (ЛП)

На войне было одно правило. Один общий момент между Обществом Лессенинг и вампирами. Один единственный вопрос, по которому обе стороны смогли договориться.

Не втягивать в разборки людей… и не потому, что кому-то было дело до случайных жертв среди шумной и везде сующей свой нос расы. Чего не хотел ни Роф, ни Братство, ни Омега — так это разворошить человеческое пчелиное гнездо. Люди во многих смыслах были третьим сортом: не такие сильные, не такие быстрые, не долгоживущие… черт возьми, лессеры вообще были бессмертны, если только не отправить их ударом в сердце обратно в черную сущность их хозяина.

Однако у людей было одно большое преимущество.

Они были повсюду.

Когда-то будучи одним из них… или, скорее, супер-тощим, немым человекоподобным существом… Джон Мэтью этого не замечал. С другой стороны, люди склонны верить, что они — единственный вид на планете.

Согласно их близорукой точке зрения, только они ходили на двух ногах, обладали гипер-дедуктивным мышлением, рожали детей и т. д. И единственными созданиями с клыками были собаки, тигры, львы и тому подобное.

И всем на руку, чтобы так и оставалось…

Роф вошел в кабинет, и разговоры затихли, пока Король направлялся к трону — единственному предмету мебели, подходящему по размеру для того, кто собирался на нем сидеть. И хотя Джон уже сколько находился рядом с мужчиной? Тот до сих пор внушал благоговение. Несомненно, все Братья были невероятными… продукты уже не действующей — и слава Богу — селекционной программы Девы Летописецы.

Но Король был особенным.

Длинные черные волосы ниспадали до бедер. Черные солнцезащитные очки закрывали глаза. Черная кожа и военные ботинки. Черная майка-борцовка несмотря на то, что за окнами январь и в старом особняке сквозняков было больше, чем законных жителей.

В этих мышцах силы больше, чем в шаровом таране.

Татуировки его рода украшали предплечья.

Подле него, словно учитель младших классов рядом с серийным убийцей, в ногу с тяжелой королевской поступью шел золотистый ретривер, добротный кожаный поводок, что соединял собаку и хозяина, служил передатчиком всевозможных способов коммуникации, из которых, в первую очередь, была абсолютная преданность и любовь с обеих сторон. Джордж был зрением Рофа, но также… не то, чтобы кто-нибудь поднимал этот вопрос, потому что кому захочется приложиться мордой об стол? — своего рода терапевтическим псом.

Рофу было намного легче с Джорджем… ну, то есть, он выходил из себя и орал на окружающих всего-то два или три раза за ночь, вместо того, чтобы пускать в ход свой громкий голос, феноменальное нетерпение и жесткий стиль общения каждый раз, когда открывал рот. Тем не менее, несмотря на свой нрав, а возможно и благодаря ему, его беспрекословно почитали не только в домашнем окружении, но и вся раса. Ушел в прошлое Совет, правящий орган Глимеры, горстка аристократов, что пытались свергнуть Короля. Кануло в лету и первородное право Рофа на престол. Сейчас он был избран демократическим путем, и его правление, пусть и жесткое, и даже прямо скажем иногда пугающее, — то, что нужно в опасное военное время…

— Сэр, да Вы настоящий мешок с дерьмом.

Лэсситер, падший ангел, нарушил тишину этой милой шуточкой. Но, по крайней мере, он обращался не к Рофу.

Джон Мэтью наклонился, чтобы посмотреть, кто являлся адресатом этой пошлости, но на пути было слишком много широких спин. Тем временем окружающие сразу влезли со своими советами #захлопнись, #дачтостобойтакое, #нутытупой, а также, #затоуменячленбольшой — последняя ремарка явно от «обвиняемого».

Лэсситер вошел в семью недавно, и, к слову о неизгладимых впечатлениях. Ангел с черно-белыми волосами, в черно-белом трико в стиле Дэвида Ли Рота[17] и с сомнительным телевизионным вкусом, казалось, наслаждался своей ролью приколиста и отвязного анархиста. Но Джона Мэтью не обманешь. За неуместными замечаниями и бесконечными просмотрами женских шоу крылась какая-то настороженность, он всегда был на чеку, словно ждал чего-то.

Масштаба взрыва ядерной бомбы.

Роф опустился на огромное кресло отца, старинная древесина приняла его вес без стона.

— Гражданский погиб вчера вечером на улице, но восстал из мертвых. Так же, как и другие. Голливуд был там. Рейдж, докладывай.

Прослушав отчет Брата, Джон ничего нового не услышал. Веками война с Обществом Лессенинг сталкивала вампиров с бледными, лишенными душ созданиями, которые воняли, как детская присыпка, и безоговорочно выполняли указания своего вонючего лидера Омеги. Но теперь не только с ними. Что-то иное бродило ночью по переулкам центрального Колдвелла, нападая лишь на вампиров, не на людей.

Тени.

То не такие, как Трэз или айЭм.

Эти новые существа были тенями в буквальном смысле, смертоносными тенями, которые набрасывались и убивали смертную плоть, оставляя одежду нетронутой, а их жертвы умирали и возрождались в какой-то другой плоскости существования как в сериалах про Зомби. Пока Братство находило жертв раньше, чем люди. Но как долго продлится это везение?