Спаситель и сын. Сезон 6

– Подводя итог, мы можем сказать, что Грегуар, хоть и донимает вас капризами, хорошо спит, хорошо ест и хорошо ведет себя в детском саду. Он делает все, чего хотела бы от него мама, если бы была рядом с ним. Не сомневайтесь в его горе, мадам Эмсалем, ему очень не хватает мамы. Но он мужественный мальчик и очень хочет расти. Помогите ему!

Спаситель постарался вложить в свой голос всю весомость авторитета врача и свою веру в лучшее. Но мадам Эмсалем снова скептически покачала головой. Психологу не удалось достучаться до ее сердца.

– Если хочешь, покажи нам свой рисунок, Грегуар.

– Я еще не кончил.

– Я люблю неоконченные картинки.

Спаситель сразу увидел, что мальчик нарисовал большую машину, без сомнения ту самую, из-за которой произошла катастрофа. Это было ясно без слов, поэтому Спаситель спросил о другом:

– А три красные полоски – это что?

– Баба, я не успел ее дорисовать.

Три красные полоски были перед самой машиной.

– Как бы ты кончил свою картинку?

– Бабу раздавило. А меня нет. Я в машине.

«Малыш смотрит в корень», – вздохнул про себя Спаситель.

– Можно мне… Где у вас коробка с платками? – спросила мадам Эмсалем.

Грегуар пожелал узнать, что Спаситель сделает с его рисунком.

– Я его сохраню.

– На стенку повесишь?

Так, очевидно, поступает воспитательница, когда находит рисунок удачным.

– Нет. Я положу его в ящик, где у меня лежат другие рисунки, которые мне подарили.

Грегуар захотел сам убрать свой рисунок в ящик:

– Теперь не потеряешь.

Это были последние слова на этой консультации.

Прежде чем пригласить следующего малыша, Спаситель заглянул в памятку, которую сделал себе для семейства Карре-Дютийо.

– Понятно, – пробормотал Спаситель, закрыв тетрадь.

Значит, следующим пациентом будет Максим, маленький мальчик, настолько же темный брюнет, насколько Грегуар светлый блондин. Его приводили на консультацию трижды перед летними каникулами. Мальчик не смотрел в глаза, предпочитая смотреть на экран телефона, говорил мало, проявил боязливый интерес к коту.

– Привет, Максим! Сегодня без телефона?

Вместо телефона у Максима в руках была видавшая виды плюшевая зверюшка. Он держал ее вверх ногами, болтал ею в воздухе и всякий раз, когда она ударялась головой обо что-то твердое, приговаривал: «Чок! Чок!»

– Свой телефон он разбил, – объяснила мама Максима. – Теперь пытается стащить мой.

Мадам Карре положила руки сыну на плечи и повела его в кабинет. В кабинете усадила на кушетку.

– Муж не хочет, чтобы я покупала Максиму новый телефон. Говорит, что телефоном я уже помешала его развитию и от всех отделила. Думаете, он прав?

– Трудно определить причину проблем с общением: то ли человек слишком занят телефоном и поэтому ему трудно общаться, то ли ему трудно общаться и поэтому он так занят телефоном. Но какова бы ни была причина, не ВЫ мешаете своему сыну. ВЫ ищете, что поможет Максиму чувствовать себя лучше.

Месье Карре поначалу успокоил диагноз, поставленный его сыну нейропсихиатром: аутизм с высокой функциональностью, но теперь он открыто, даже в присутствии сына, называл Максима ненормальным.

– Я знаю, он так шутит, – постаралась оправдать мужа мадам Карре.

– Шутит?

Максим продолжал водить зверька вверх ногами. Спаситель уселся по-турецки на пол рядом с кушеткой и тихо спросил:

– Зверек чок-чок?

– Да.

– Как его зовут?

– Кот.

– Его зовут Кот?

– Да. Он говорит «мур-мур».

– Мур-мур, а ты Кар-ре.

– Да.

Возможно, в сложном лабиринте детских мыслей плюшевый кот, который ходил вверх ногами, тоже звался Карре. И возможно, Максим таким образом спрашивал психолога: «Ты тоже считаешь меня чокнутым?» Но если бы Спаситель предложил такую интерпретацию Максиму и его маме, они бы ему не поверили.

Спаситель повернулся к мадам Карре и задал традиционный вопрос:

– А в школе как дела?

– Максим в первом классе в лицее Луи-Гийю. Он научился читать еще в прошлом году, но учительница говорила, что он не понимает того, что читает.

– А какая у него в этом году учительница?

– Она хвалит Максима, говорит, что он делает большие успехи. Она симпатичная, но уже пожилая, я хочу сказать, не очень молодая…

– Это, случайно, не мадам Дюмейе?

– О! Вы ее знаете?

– Она два года учила моего сына. Вы можете на нее положиться, – прибавил он, вспомнив с дружеской теплотой пожилую женщину с таким долгим опытом общения с детьми.

Спаситель поднялся на ноги и направился к книжному шкафу за одной из не слишком новых уже детских книжек, какие приберегал для своих юных пациентов.

– Максим! Можешь прочитать, что тут написано? – спросил он, положив перед мальчиком книгу.

Максим застрочил, как пулемет:

– Жили-были три поросенка им было скучно на ферме и они захотели построить себе дом но каждый хотел построить по-своему я хочу такой я хочу этакий а я хочу такой вот этакий…

Максим не соблюдал знаков препинания, но читал грамотно.

– Расскажи, о чем мы с тобой прочитали? – прервал его Спаситель.

Максим нашел пальцем начало и снова начал читать.

– Ты читаешь очень хорошо, – похвалил Спаситель, но задумался, понимает ли Максим, для чего, собственно, служат книги.