Спаситель и сын. Сезон 2

Дорогой месье Сент-Ив, я думала, что мы увидимся после моей ПС и я продолжу с вами психотерапию, но это никого не устраивает. Не устраивает Бландину, которая заняла мое место, не устраивает отца, который убежден, что я резала себе вены, только чтобы позвонить вам по телефону, и маму тоже, она предпочитает, чтобы меня накачивали антидепрессантами. И вас, возможно, это устраивает: я была неудобной пациенткой. Помню, сколько раз истерила у вас в кабинете. В любом случае, мне уже ничем не поможешь. Я думала, что папа со мной всем делится, что я его любимица; вы мне показали, что он использует меня, сражаясь с мамой. А для нее важно убедить всех, что ее бывший — законченный эгоист. Отец же хочет доказать, что во всем виновата мать. Они меня раздирают, но не замечают этого. Я уверена, что даже на моих похоронах они будут ссориться над гробом. Отвечать на письмо не надо.

Марго Карре

Спаситель взглянул на мобильник: сколько сейчас времени? Без четверти двенадцать. Глаза его выделили фразу: «на моих похоронах они будут ссориться над гробом». Марго воображает себя мертвой. Воображает мир, где ее уже нет, но где о ней еще говорят. «Отвечать на письмо не надо». Слова прощания, так пишут самоубийцы. Марго готова перешагнуть черту, и Бландина это чувствует. Он обязан позвонить матери Марго, иначе получится, что он оставил без помощи человека в беде.

— Мадам Дютийо? Спаситель Сент-Ив. Простите, что беспокою вас в такой поздний час.

На другом конце провода сонное бормотание. Мадам Дютийо приняла снотворное и пока еще даже не поняла, что держит в руках телефонную трубку.

— Я позволил себе позвонить вам, потому что беспокоюсь о Марго.

— Но сейчас же ночь? — вздохнула мадам Дютийо.

— Не могли бы вы заглянуть к Марго и убедиться, что у нее все в порядке?

— Что в порядке? Она уже погасила свет.

— Прошу вас, проверьте, пожалуйста!

Вздох, что-то падает на пол, чертыханье, скрип двери, тишина. И наконец!

— Я разбудила девочку, она перепугалась, — послышался сердитый голос в телефоне. — У вас часто бывают такие приступы?

Спасителю пришлось прочитать мадам Дютийо несколько фраз из письма, чтобы оправдаться.

— Мне же завтра на работу, — простонала она. — Успокойтесь! Пожалуйста! Я слежу за Марго. Ножницы, ножи — все, даже для бумаги, я убрала. Да она сейчас и не режется. Ее психиатр вчера мне сказал, что фаза саморазрушения сменилась у нее бунтом против нас. Он считает положительным симптомом, что ей больше не хочется радовать нас своими успехами. Плевать на уроки, если мать учительница, — это классика переходного возраста. Чего я только не выслушала!

— В том числе идиота психолога, который поднял вас с постели посреди ночи! Простите меня, пожалуйста, — повинился Спаситель.

— По крайней мере, вы признаете свои ошибки.

— Это единственное, что можно сказать в мою защиту. Спокойной ночи, мадам Дютийо.

«Ну я и идиот!» — обругал себя Спаситель, погасив лампу. Он сам разогревал в себе беспокойство, все время отодвигая чтение письма. Но, проваливаясь в сон, он услышал голос Бландины: «Что значит быть бдительным?»

* * *

Луиза с удовольствием огляделась вокруг. Квартира понемногу становилась жилой. Надо будет еще повесить несколько картин, оживить белизну стен. А кучу картонных коробок в углу снести в мусорный ящик. Луиза подхватила несколько коробок и вышла на площадку. Столкнувшись со своим молодым нелюбезным соседом, она все-таки улыбнулась и сказала:

— Говорят, сегодня будет дождь.

— М-м, — промычал сосед, давая понять, что его предками были быки и коровы.

— Хорошего дня, — пожелала Луиза, не сдаваясь, недаром же она прожила чуть ли не десять лет с брюзгой.