Это был даже не вопрос — утверждение. Алекс промолчала.
— Хотя бы одной из нас повезло. Элоди всем рассказывает, что у нее две мамы и как это здорово. А мы сгораем от стыда.
— Тебе за меня стыдно?
Спаситель наблюдал за Николя. Он сидел сгорбившись, уставив глаза в пол. Чувствовал себя окончательно раздавленным.
Марион, у которой легко, как у любого подростка, менялось настроение, перескочила на другую тему. Она спросила Сент-Ива, правда ли, что Элоди получит от него хомяка.
— И где он будет жить? — Марион посмотрела на мать. — У нас дома или у вас?
— Оба дома твои, — отозвалась Алекс.
— Ну уж нет! Не все так просто! — возмутился Николя. — Ты бросила свой дом! Другого дома у девочек нет и не будет! Они выросли в нашем доме! Я расстался с Миленой, чтобы не огорчать наших старших! Я делаю все, чтобы дочкам дома было хорошо! Может, я оказался негодным мужем, но хорошим отцом я был всегда.
Молчание. «Второй раунд», — отметил про себя Сент-Ив.
В коридоре Лазарь осторожно встал и отправился в кухню. Приключения в «Мире военного ремесла» показались ему внезапно интереснее малопонятного мира взрослых.
Через четверть часа Спаситель проводил Марион и ее родителей до входной двери, закрыл ее за ними и, прислонившись к ней спиной, шумно выдохнул. Прикрыл глаза и глубоко задумался. Что произошло во время этого сеанса? Оганёры сдвинулись с мертвой точки? Довольны, что свели счеты? Он слегка улыбнулся: ну и профессия!
Сент-Ив вернулся к себе в кабинет. Чтобы немного отвлечься, он наклонился над клеткой с мадам Гюставией. И сразу нахмурился: из четырех оставшихся хомячков один не шевелился.
— Того и гляди, все перемрут, — пробормотал он чуть ли не с детским отчаянием.
В это воскресенье Луиза отважилась на страшную глупость: она отправилась к Сент-Ивам. Шла и твердила себе: я иду туда из-за Поля, он просил меня выбрать хомячка. Еще с вечера у нее в голове прокручивался сценарий, как это все произойдет. В два часа дня она постучится в дом на улице Мюрлен. Спаситель откроет ей дверь, и аромат кофе, который он только что пил, будет витать вокруг него. Подкрашиваясь, Луиза потихоньку напевала: «Я люблю кофейный цвет, цвет твоей кожи»[23]. На улице Мюрлен она была без десяти минут два, и ноги у нее почему-то стали ватными, а сердце заколотилось как сумасшедшее, хотя никто его об этом не просил. Луиза почувствовала, что с ней сейчас случится одно из трех: ее стошнит, у нее начнется жар или она грохнется в обморок. Но, подумала она, я ведь еще могу повернуться и пойти домой. В это время калитка дома № 12 открылась, из нее выкатился мусорный бак на колесиках, который толкал сторож. Нет, не сторож… Это… Луиза заметила, что ошиблась, в ту самую минуту, когда Спаситель заметил Луизу.
— Да это же… Добрый день!
Сценарий Луизы рассыпался в прах. Она представляла себе Сент-Ива в костюме и белой рубашке с распахнутым воротом, а он был в кроссовках, джинсах и толстовке с капюшоном, на которой красовалась надпись «Колумбийский университет».
— Гуляли в нашем квартале? — с улыбкой спросил Спаситель.
— Да… Нет. Это я из-за Поля.
— Из-за Поля?
— Поль попросил меня выбрать хомячка. Глупость, конечно. Мне не хотелось бы вас беспокоить…
— Никакого беспокойства. Лазарь уже выбрал для вас малыша. Будем рады, если он вам понравится. Клетка осталась у меня в кабинете. Проходите, пожалуйста, проходите.
До чего же он, оказывается, огромный, черный и какой у него низкий голос! Луиза смотрела на Спасителя новыми глазами.
— Клетка на маленьком столике, — сказал он. — Простите за мою дырявую память, вы ведь, кажется, Люсиль?
— Нет, Луиза.
Сент-Ив почувствовал, что она задета.
— Передо мной проходит столько людей, — в качестве извинения, смутившись, пробормотал он.
Спаситель поднял клетку, чтобы Луиза лучше рассмотрела хомячков.
— Ваш самый крупный.
— Разве их только трое? Мне казалось, их было больше.
Спаситель со вздохом опустил клетку обратно на столик.
— Два уже сдохли. Честно говоря, боюсь и за остальных.
Луиза вздрогнула: что не так в этом доме?
— Я прочитал в интернете, — продолжал Спаситель, — что хомяков определенных цветов нельзя скрещивать между собой, потомство гибнет до родов или после. Боюсь, продавец зоомагазина держал мадам Гюставию в одной клетке с неподходящими самцами. Смешение кровей не всегда дает хороший результат.
— Но бывают… большие удачи, я имею в виду… Лазаря, — пролепетала Луиза, покраснев до ушей, как будто сказала что-то неподобающее. — У вас замечательный мальчик.
— Спасибо. Как мило с вашей стороны, — улыбнулся Спаситель, умевший ценить комплименты. — Вы очень торопитесь?
Он усадил Луизу в кресло, а сам сел на кушетку.
— На Мартинике о моем сыне сказали бы, что он «спас свою кожу».
Луиза вопросительно посмотрела на Спасителя.
— Имеется в виду, что он светлее меня. Нам так вдолбили, что белые выше и лучше нас, что мы стали расистами по отношению к самим себе. Сын двух чернокожих зовется у нас «синий ниггер» и находится на самой низшей ступени человечества. Каждая капля крови от белого помогает подняться выше.
— Но вы-то не придерживаетесь таких предрассудков?