Спасенные

Лиана проснулась с ощущением паники. Ребёнка не было. Но продолжалось это буквально пару секунд. Потому что потом она увидела, что Яр бережно держит малыша на руках, завернув в свою рубаху. Держит и слегка качает, а тот мирно спит. Лиана выдохнула, но от мимолётной паники во рту остался неприятный привкус. Не в силах справиться с собой, она опять соскользнула в сон.

Спас сидел на камне и, обняв Юну, слегка её качал, не зная, что ещё он может сделать. А она взахлёб рыдала, уткнувшись ему в грудь. Они только что похоронили Матильду. Юна держалась, как могла, но потом всё равно расклеилась и дала волю чувствам.

Матильда, как оказалось, уже давно приготовила себе могилу. Это была отдельная пещера с углублением в центре. Туда они её и положили. Сверху из камней сложили надгробие, после чего завалили, приготовленными Матильдой же камнями, вход в эту пещеру. Потом вышли наружу и сидели долго на скальном уступе. Юна плакала, Спас не плакал, но очень хотел, потому что сердце у него просто разрывалось. От жалости к Юне, от чувства вины, что он спровоцировал гибель Матильды. Да и себя ему тоже было жалко. Дыра внутри, как будто увеличилась. Оказалось, что Матильда сумела её частично заполнить, а теперь, когда её не стало, дыра вернулась в прежнее состояние.

Да, появилась Юна, но это не упрощало, а наоборот усложняло его положение. Нужно было позаботиться об этом ребёнке, тем более, что он поклялся. Хотя клятва была тут не причём, он и так чувствовал, что обязан это сделать. Но Юна пока не могла заполнить эту чёрную дыру внутри него.

Когда у неё не осталось сил чтобы плакать, она просто уснула у Спаса на руках. Он посидел так ещё какое-то время, а потом решил отнести её домой. Но была проблема. Дорогу в её с Матильдой дом он сам найти не мог, не запомнил ещё, поэтому понёс к себе. Там, бережно уложил на своё ложе и накрыл своим одеялом. Юна за всё это время не проснулась, видно очень сильно вымоталась эмоционально.

Спас огляделся по сторонам и, не придумав ничего лучше, лёг просто на пол пещеры и тоже почти сразу уснул.

Когда он проснулся, Юна сидела на его ложе и внимательно на него смотрела. Увидев, что он открыл глаза, она сказала:

— Сегодня мы уходим, я не могу здесь больше находиться!

— Ты уверенна? Хочешь бросить всё, что тебе известно и знакомо, чтобы отправиться неизвестно куда, неизвестно зачем? — сказал Спас, — я бы на твоём месте не торопился.

— Мы уйдём сегодня, — уверенно сказала Юна, — после смерти мамы, всё потеряло смысл. Я не могу здесь больше сидеть. И я очень боюсь, что если останусь, то привыкну и потом вообще никуда не уйду. А я очень не хочу повторить мамину судьбу. И она бы этого не хотела. Нужно идти.

— Да, всё это хорошо, вот только знать бы куда… — сказал Спас и тяжело вздохнул.

— Это не важно. Главное уйти. Я знаю направление. Нам нужно идти в ту сторону, где высаживают тех, кого привезли. Ты, скорее всего, пришёл с той стороны. Так мне сказала мама. Если мы будем тут сидеть, то точно ничего не найдём.

— Но, вдруг я что-то вспомню? — с надеждой сказал Спас.

Не то чтобы ему хотелось остаться, но идти в неизвестность тоже не сулило ничего хорошего. Даже если шанс выбраться и был, без достоверной информации, они могли просто идти в противоположную нужной сторону. Но Юна излучала такую уверенность, что спорить с ней не хотелось.

— А если не вспомнишь? — спросила Юна, — что тогда? Сколько мы будем ждать?

— Ладно, как скажешь, если хочешь, то мы уйдём сегодня. Но должен тебя предупредить, что возможно ты себе нафантазировала спасение. Даже если мы выберемся с острова, то неизвестно что нас ждёт дальше, куда мы попадём, каких людей встретим, как они поступят с тобой и смогу ли я тебя защитить, хотя и буду стараться… слишком много вопросов, — сказал Спас и задумался.

— Вот мы и постараемся узнать на них ответ, — сказала Юна и встала, — пойдём собираться. Мама многое приготовила для длительного похода, нужно посмотреть, что мы возьмём с собой.

Спас встал и пошёл вслед за Юной в её «квартиру».

Матильда и правда готовилась к путешествию, похоже мысль выбраться отсюда никогда её не оставляла. Они взяли меховые мешки, сшитые из небольших шкурок каких-то грызунов, чтобы спать в них на земле. Правда, для Спаса мешок оказался маловат, он его не мог дотянуть даже до плеч, на его рост никто не рассчитывал. Матильда шила под себя, а она была значительно ниже Спаса. Для Юны мешок был совсем маленьким, но ей как раз хватало. Видно, что их Матильда сшила совсем недавно, уже после рождения Юны. Наверное, тогда у неё и появилось желание, несмотря ни на что выбраться отсюда. Не для себя, а для дочери. Но ещё немного, и Юна свой мешок тоже перерастёт. И это даже не смотря на то, что она не соответствует своему возрасту по габаритам.