Спасенная инопланетным воином

Так что на данный момент Джавир на нас. И, несмотря на его быстрые пальцы и плохое поведение, ни у кого из нас не было бы другого выхода.

— Закрой их, — говорит Зарикс, и я ухмыляюсь, когда он завязывает мне глаза. Он поднимает меня на руки, и я напрягаю слух, пытаясь понять, куда он меня несет.

Он не дурак. Он явно проинструктировал всех вести себя тихо, и я дуюсь, вздрогнув, когда теплые губы Зарикса нашли мои.

— Терпение, — говорит он.

Он идет еще несколько минут, а потом останавливается. Он проходит еще немного и снова останавливается. Это повторяется еще несколько раз, пока я практически не начинаю вибрировать от нетерпения.

Наконец он ставит меня на ноги. Делает глубоких вдох, и я улыбаюсь. Мой воин нервничает.

Он снимает повязку, и я ахаю.

Это танцевальная студия.

Даже пол выстлан деревянными досками, а по украшенной драгоценными камнями ткани на стенах я догадываюсь, что мы находимся в массивном кради Дексара.

Алексис или Невада, должно быть, сказали ему, что мне нужно. С одной стороны комнаты стоит большое зеркало, и Зарикс даже установил балетный станок, сделанный из нескольких кусков тонкого полированного дерева.

— О Боже, — выдыхаю я.

Он знал, как сильно я скучаю по танцам, и он каким-то образом умудрился построить для меня эту комнату, не дав мне повода ничего заподозрить.

— Ты покажешь мне свои танцы? — Он подходит к стене, где стоят несколько низких сидений, и я почти краснею от жара в его глазах.

— Прямо сейчас?

Один резкий кивок.

— Дай мне сначала немного разогреться.

Я делаю упражнения на растяжку, наслаждаясь ощущением, как мое тело движется так, как оно не двигалось уже некоторое время. Каково будет танцевать исключительно ради удовольствия? Не ради тренировок, не ради выступлений, а просто потому, что хочу танцевать прямо сейчас, в этот момент. Потому что я хочу поделиться лучшей из частей себя с мужчиной, который отдал мне всего себя.

Взгляд Зарикса теплый, когда я наклоняюсь и изгибаюсь вдоль станка. Он внезапно встает на ноги, его взгляд устремлен на меня.

— Я вернусь через минуту, — говорит он, и я пожимаю плечами, проверяя как смотрюсь в зеркале.

По сравнению с женщиной, которая танцевала по несколько часов каждый день, я не в форме. Но слезы наполняют мои глаза, когда я растягиваюсь, прогоняя свою разминку.

С того момента, как меня похитили, я проводила время, размышляя, не было ли все это бесполезным. Что если все жертвы, на которые я пошла ради балета, были напрасны. Но это не было зря. Ничто никогда не бывает зря. Конечно, я никогда больше не выйду на сцену. Я никогда не стану танцевать в сшитом вручную костюме и купаться в аплодисментах. Никогда больше я не буду танцевать, пока мои ноги не начнут кровоточить. Но это не значит, что оно того не стоило. Балет превратил меня в женщину, которой я являюсь сегодня. Женщину со стройными ногами, отличной осанкой и вывернутой походкой. Это заставило меня научиться бороться за то, чего я хочу, никогда не сдаваться, и получать удовольствие от хороших времен.

Это придало мне мужества пережить похищение пришельцами. Силу и гибкость, чтобы ударить Перика по голове. И способность завоевать моего упрямого инопланетного воина.

Зарикс возвращается через несколько минут, и я поднимаю брови, ухмыляясь, глядя на женщину с ним.

Она выглядит как родственница Джавира, с такой же синей кожей и острыми зубами. Она лучезарно улыбается мне, держа в руках инструмент, похожий на скрипку.

Музыка. Вот это да. Мои щеки пылают, когда я смотрю на Зарикса. Он просто садится на свое место, вытягивает свои огромные ноги и приподнимает бровь, как бы говоря: «Покажи мне, на что ты способна».

Я смеюсь, когда женщина начинает играть.

Поскольку нет никакого давления, только удовольствие и наслаждение моментом, я вижу, что могу сделать. Я отталкиваюсь левой ногой в пик-манеж, кружусь по полу и смеюсь, ловя, как Зарикс раскрывает рот.

Я теряюсь в музыке, в ощущении растяжки мышц, в шоке на лице Зарикса. Я делаю несколько фуэте, поднимаю руки и вращаюсь снова и снова.

— Уходи, — выдавливает Зарикс, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть, как женщина подмигивает мне, выскальзывая прочь.

А потом я оказываюсь в его объятиях, смеясь, когда он притягивает меня ближе, его руки пробегают по моему телу с отчаянным пылом.

Мои руки в таком же отчаянии.

Я прижимаю его к себе, а затем отталкиваю, стягивая одежду с его тела. Он нетерпеливо срывает с себя рубашку и тянется за ножом.

Я приподнимаю одну бровь, а потом смеюсь, когда он разрезает мое платье, которое разваливается.

— Мне нравилось это платье. — Оно было единственным достаточно коротким, чтобы я могла в нем танцевать.

— Я куплю тебе другое.

Его глаза бегают по моему телу, когда он обнажает больше кожи. Когда я обнажаюсь, он отступает.

— Станцуй для меня, — приказывает он хриплым голосом.

Я чувствую, как горит мое лицо, и почти отказываюсь. Но выражение его лица такое отчаянное, такое нуждающееся, что я иду на попятную.