Спасения нет

— Послушайте, — заговорил Аднан. — Я ценю, что вы обратились с этим к нам, но факты таковы, что нас всего двое осталось. Не гарантирую, что мы потянем эту передаточную. Черт, мы и в прошлый раз в Кройдоне не сказать чтобы справились, а там мы все были.

— Понимаю. В этом рейде будет задействовано больше дронов–птиц, чем в прошлый раз. Нам нужно только оказаться достаточно близко, когда вирус поразит ее сеть.

У Олли при этих словах встали дыбом волоски на хребте.

— Нам?

— Да. Аднан прав, двоих мало. Я буду с вами.

Олли никогда бы не поверил, что у него хватило твердости остаться на месте. Больше всего хотелось бежать, поджав хвост, — пусть даже прямиком в полицию.

— А дроны–птицы? — жалобно спросил он.

— У меня в ап–багажке. Их можно прицепить на модифицированную портупею.

— Ясно…

Под выстрелами охраны это было бы вроде старинного жилета смертника. Карта, подкинутая ему Таем, показывала на станции Восточного Бедфонта две большие термоядерные системы, поставлявшие резервную энергию расположенному рядом генератору Лондонского щита.

Боже сраный, она в самом деле работает на оликсов!

— Если мне придется носить летающие бомбы, надо будет провести серьезную диагностику костюма–невидимки, — сказал Олли вслух. — В кройдонском рейде он выдал несколько неприятных глюков. — Он говорил ровно и сдержанно, как будто о стандартной детали операции. От тайного агента пришельцев не стоит с воплями удирать в панике. Нечего и думать. Он даже горестно улыбнулся Аднану. — И ты свой тоже проверь.

— Обязательно, — согласился Аднан. — Только прежде я хочу видеть эти птицедроны. Какие у вас?

— Есть пустельги, есть голуби, много попугаев, — заверила Джад. — Прекрасно смешаются с настоящими.

— А мы вам зачем? — спросил Аднан. — Почему бы просто не выпустить их за пару километров?

Улыбка Олли застыла от ужаса. «Зачем ты выспрашиваешь? Неужто не понимаешь, как опасно!»

— Мне нужно загрузить вирус в ближайший узел Солнета, чтобы Ген 8 Тьюринг не успел его выловить и защититься. Вам придется физически подключить модуль к тщательно защищенному кабелю, ведущему к станции: тогда по пути в ее сеть ему придется пробить всего один уровень защиты. И еще вы расстреляете сенсоры на периметре.

— Оружие? — насторожился Аднан.

— Микромазеры. Радиус действия триста метров.

— Мало.

— Вам не по силам? — с вызовом спросила она.

— Нет, но мы рискуем. Вам это дорого обойдется.

— Неподходящее ты выбрал время, чтоб на меня давить.

На линзах у Олли вспыхнула иконка Тронда.

«Уходите, — писал тот, — едет полиция».

Олли был уверен, что заскулил вслух. Те двое то ли не услышали, то ли не обратили внимания.

— Нет, не зря, — возразил Аднан. — Вы сами сейчас сказали, что это дело для вас еще выгоднее прежнего. И что, вы откажете нам в справедливой доле? Учитывая, как это важно и все такое.

Джад указательным пальцем водила по кромке кофейной чашки — словно серьезно обдумывала его требование.

— Могу увеличить премию на семь процентов. Предложение окончательное.

— Девять, как вы договаривались с Петром.

— Хорошо, девять.

Аднан протянул руку. Джад ее пожала и вопросительно оглянулась на Олли.

— Тогда мне точно надо проверить костюм, — сказал тот, поворачиваясь к ней спиной. «Ох, черт, больно не будет? Она же должна бить насмерть, да? В голову? А вдруг нет. Вдруг выстрелит в мякоть? Как предупреждение. И запихнет К-клетки мне в глотку или в… Нет, пожалуйста, не надо! Черт, черт, черт!..»

Он не дышал — не мог дышать. Только переставлял ноги. Лицевые мускулы окаменели, лицо свело гримасой. Если ее увидят, сразу поймут…

Выстрела не было. Когда он выходил из кухни, Аднан спрашивал:

— Сколько весит птицедрон?

Благословенное убежище — гостиная! Олли не стал задерживаться, не промедлил. Мигом натянул костюм–невидимку. Все системы обзора подключились гладко, без единого глюка. Он сунул заныканный крипжетон во внутренний карман — к тому, что Джад принесла раньше, и тому, что предназначался Ларсу, а он так и не собрался отдать. Дрожащей рукой застегнул костюм на груди. Капюшон, маска. Теоретически он был теперь невидим для большинства активных сенсоров, но для глаза оставался расплывчатой серой массой более или менее человеческих очертаний. Он выключил свет в гостиной. Теперь оптика воспринимала его как тень.

Открыть окно — и он с ловкостью профессионального гимнаста выскочил наружу. В эту ночь гражданская силовая сеть работала кое-как, улицы Лондона были темными, как в девятнадцатом веке, во времена газовых фонарей. Щит отражал редкие огоньки жиденькой туманностью. Без оптических усилителей костюма он бы тыкался в саду как слепой, а так сразу воспрял духом. Обстановка в самый раз для невидимки. Нет подсветки фона, значит, даже его силуэт практически невидим ни в каком спектре. Он бросился прочь от дома, почти уверенный, что периферия Джад не поймает его в прицел.

Готово дело! Выбрался!

Его покусывало чувство вины. За Аднана. Пожалуй, и за Тронда. За Ларса меньше.