Спасение по-русски

Спустя почти два дня состав доковылял до большой сортировочной станции. Припав к щели в двери, беглецы напряженно всматривались наружу. Здесь грохотали вагонные буфера, хищно клацали сцепки, натужно пыхтели маневровые тепловозы.

Голос диспетчера, до хрипоты усиленный десятками громкоговорителей, главенствовал над этой какофонией звуков.

– А ведь мы в Ростове, – наконец определился с местонахождением Турпал, он узнал станцию. Вначале девяностых в этом городе ему доводилось часто бывать и подолгу жить. У местной чеченской диаспоры ветеран афганской войны, спецназовец-орденоносец был человеком уважаемым. Конечно, любой нохча не знает страха, но бесстрашие и боевой опыт – две большие разницы.

– Вот это мы попали, – обескураженно пробормотал Александр Сермяжный, услышав голоса проходящих вдоль состава сцепщиков. Действительно, положение было незавидным, трое мужиков в камуфляже, вооруженные до зубов, на стратегическом объекте. Если кто заметит, не договоришься, в момент вызовут ОМОН, ФСБ, армию.

– Не дрейфь, братуха, бог нас любит, – попытался успокоить однополчанина Турпал. – Скоро совсем стемнеет, потом состав поставят в отстойник, вот тогда и рванем отсюда.

– А дальше? – угрюмо спросил Ковалев. Он, как и Сермяжный, был в разгрузочном жилете, да еще с автоматом, и чувствовал себя крайне неуютно.

– Дальше нужно будет найти телефон, и часть проблем решена, – оптимистично заявил чеченец.

– Интересно знать, какая часть? – съязвил Гога.

Турпал аж зубами скрипнул, дескать навязались на мою голову, но сдержался.

– Будет крыша над головой, хотя временная, будет цивильная одежда и цивильные документы. А дальше будем посмотреть.

– Свежо предание, – буркнул блондин, на это замечание Нуербеков не счел нужным реагировать.

Но вскоре все пошло именно так, как он предсказывал. Когда на небе появился сонм звезд, состав затолкали в отстойник, вдоль железнодорожной колеи которого росли кусты и чахлые деревца.

Выждав некоторое время, беглецы отодвинули дверь вагона и спрыгнули на насыпь, через мгновение Турпал взмахнул рукой, увлекая Ковалева и Сермяжного в сторону.

– Может, отсидимся в кустах? – предложил Шурик, указывая на редкие заросли.

– Не стоит, – прошипел чеченец, но товарищи по несчастью не горели желанием следовать за ним сломя голову, поэтому пришлось терпеливо пояснять: – Здесь каждые два часа ВОХРы патрулируют. Некоторые энтузиасты иногда берут с собой на службу своих домашних любимцев. Как правило, это выдрессированные овчарки или ротвейлеры, они запросто чуют посторонних.

Довод оказался более чем убедительным, беглецы безоговорочно признали на этом этапе главенство вайнаха и молча последовали за ним.

Турпал уверенным шагом вел их вдоль вагонов, когда до конца состава оставалось метров пятьдесят, он повернул вправо, туда, где виднелись развалины каких-то одноэтажных строений. В холодном свете прожекторов освещения Ковалев разглядел выломанные широкие двери, сквозь которые была видна провалившаяся крыша.

– Это пакгаузы, – сказал чеченец. – Пока здесь посидим.

– А собаки не учуют? – повел плечами Александр.

– ВОХРы сюда не ходят, охранять нечего. Даже бомжи брезгуют этим местом. Так что будем, как говорите вы, русские, как у Христа за пазухой.

В дверной проем Турпал шагнул первым, на ходу вынимая из разгрузочного жилета германский тактический фонарь. Мощный пучок света заскользил по заваленному мусором полу, и тут же с противным писком в разные стороны метнулись огромные крысы.

– Располагаемся вон там, – Нуербеков указал в дальний угол. – Там почище и поспокойнее.

– Главное, не заснуть, а то крысы как бы чего не отгрызли, – проворчал Сермяжный.

– Шурик, так это же хорошо, – не удержался от улыбки чеченец, – будет стимул находиться всегда в форме и наготове.

После товарного вагона с теплым прошлогодним сеном, дарящим тепло и уют, сидеть на мусорнике, продуваемом сквозняком, с бьющей в нос вонью и шуршащими под ногами крысами – удовольствие не из самых приятных. Чтобы как-то согреться, беглецы жались друг к другу, но это мало помогало.

Когда над пакгаузом появился ярко-желтый месяц, Турпал посмотрел на светящийся циферблат своего «Ориента».

– Ну, вот, самое время идти звонить.

– Это еще куда? – встревоженно спросил Ковалев.

– В диспетчерской сейчас начинается ночное чаепитие, и в кабинете никого нет. Вот оттуда я и позвоню, – пояснил Турпал.

– Слушай, а откуда ты все это знаешь? – с подозрением в голосе спросил Сермяжный.

– Подрабатывал тут одно время, – откровенно ответил Нуербеков, что было в какой-то мере правдой. Одно время через Ростов шла нефть, никем не учтенная, и чтобы не появились желающие ее присвоить, составы сопровождала вооруженная охрана. Именно на таких сопровождениях он заработал своего «индейца», которого в конце концов бросил в овраге у границы, как загнанного скакуна.

Разгрузку и автомат Турпал оставил в пакгаузе, с собой захватил лишь «браунинг» и растворился в темноте.

– Думаешь, вернется? – минут через пять будто в пустоту спросил Гога.