Спасение неизбежно

мутантов, являл собой лучшие черты кавказского, да и вообще, мужчины. Что особенно ценил прапорщик – естественность

поведения, отсутствие бравады и псевдогордости. Дневальным

драить туалет – закроется, сделает, посмотрит хмуро, но с

достоинством.

- Магомед, ты почему со своими не ушел?

- А вы мне что, чужие?

- Да я не про то. Ахмадов сейчас весь Кавказ собирает. Вроде

как Арарат, ковчег, туда все прутся сейчас.

- Ахмадов – мразь. Для него власть как опий. А я России

слишком многим обязан, должником не буду.

Лаптевский боец. Прапорщик улыбнулся в окно.

123

Лейтенант Лаптев после окончания командного училища

направлен в войска. Отгуляв положенный отпуск, прибыл к месту

службы. Часть второй год лихорадило переименованиями,переформированиями, сокращениями.

На молодого лейтенанта особого внимания никто не обратил.

Ну, широкоплечий, ну, спортом занимается, курносый, веснушки

на лице, как у девушки. Молодой еще, из училища все такие

приходят. Незатраханные.

Оскандалиться Лаптев успел через неделю после получения

взвода молодых солдат. Не солдат - нового пополнения.

Лейтенанту придали прапорщика Семенова, двух сержантов.

Первые колокольчики прозвенели, когда Лаптев собрал младших

командиров в кабинете командира роты. Исключительно на Вы,черкая в блокноте, поинтересовался семьей, образованием,мотивами службы, увлечениями. Семенов внутренне потешался

над серьезностью нового командира. Оказалось, зря...

Два дня Семенов разъяснял пополнению прелести армейской

жизни.

Разнокалиберные организмы смыли свинец городских джунглей,пыль степей и аулов. Юные головы лишились волосяного покрова.

Желудочный сок в ужасе мутировал ферменты. Тела получили

комплект одежды защитного цвета. После отбоя Семенов

заходил в командирский кабинет, делился впечатлениями. Лаптев

показывал интересные детали в личных делах призывников.

Командиры планировали курс молодого бойца.

Карантин разместили в казарме на первом этаже. Вход с

тыльной стороны трехэтажного здания. Перед входом участок

асфальта, обозванный малым плацем. Ноябрьским утром

прапорщик построил взвод. Мятые бушлаты на размер больше.

Или солдаты на размер меньше. Ремни перетянуты, фигура как

бантик. Головы по-черепашьи втягиваются в многоугольники

подворотничков. Слежалые шапки над красными ушами.

Лаптев в начищенных сапогах, галифе бутылками, портупея на

груди лопается, залихватская фуражка, кажется молодым

минимум командиром батальона. Только не пятерке отважных

горцев. Даже не пытаясь изобразить подобие строя, стаей

124

стоят на левом фланге. Сквозь нарочитую насмешку черные глаза

маслинами блестят на командира.

- Становись, равняйсь, смирно! - Гаркнул Семенов.