Спасение

— Совершенно верно. Так вот, Нью–Йорк 2204 года был совсем не похож на известные вам города, даже на Афрату. А Нкая была еще удивительнее…

Экспертная группа

Феритон Кейн,Нкая, 23 июня 2204 года

Через час после выезда из базового лагеря стюарды принялись накрывать к обеду. Упаковки с изысканными блюдами разогрели в микроволновке, но, по мне, они и так были хороши. Я начал с обжаренных гребешков на ризотто с мятным горошком и продолжил стейком с жареными овощами в красном винном соусе. Из вин подавали трехлетнее Шабли. Недурно. Закончил я лимонным крем–брюле с крыжовниковым сиропом. Ели почти молча: все за едой просматривали файлы, поглощая сведения о корабле чужаков. Для определенных выводов данных не хватало. Мне ли не знать? Я десять дней пытался в них разобраться.

— Вы опознали кого–либо из находящихся на борту людей? — спросил наконец Каллум, прикончив пирожное с соленым миндалем.

— Нет, — отрывисто бросил Юрий. — Не удалось.

— Не сумели или не пробовали? Опознание личности — из простейших поисковых запросов в Солнет. В нашем обществе скрыться невозможно, верно, Алик?

Агент ФБР ответил ласковой улыбкой.

— Трудно, — нехотя признался он. — Правительство присматривает за всеми.

— Для их же блага, — ехидно усмехнулся Каллум.

— А сколько за последние пятьдесят лет случилось терактов? И даже за семьдесят пять?

— Не много, — брюзгливо согласился Каллум.

— Ваши пресловутые профилактические задержания, — резко напомнило Элдлунд. — Арест тех, кого Ген 8 Тьюринг сочтет способными что–то натворить — на основании их поведения и интересов. Это, по–вашему, правосудие?

— Что я могу сказать? — пожал плечами Алик. — Паттерны распознавания работают. Между прочим, к вашему сведению, каждый ордер Нацбеза на изъятие подписывается тремя независимыми судьями. Никого не отправляют в изгнание без справедливого разбирательства.

— Не сомневаюсь, это внушает вашим гражданам чувство безопасности. Как там заверяют все авторитарные власти? Если вы ничего не натворили, вам нечего опасаться?

— Эй, дружище, а по–вашему, им надо предоставить свободу эмиграции на Акиту или куда–нибудь в Дельту Павлина?

— Это не оправдание, а угроза.

Жесткие губы Алика раздвинулись в самоуверенной улыбке, и он налил себе винтажного бурбона, прихваченного в числе прочего багажа.

— Почему вы не попытались их опознать? — спросил Каллум, все это время не сводивший глаз с Юрия.

— Как потому, что здесь нет Солнета, так и потому, что Оборона Альфа требовала соблюдать самое безопасное расстояние между порталом и кораблем. Меры предосторожности.

— Ба! Все та же хрень, а? Вечная уверенность, что ваш образ действий — единственно верный, единственный! Всякий, кто говорит или думает иначе, — не просто ошибается, а записывается в злодеи.

— Потому что так уж вышло, и наш образ действий действительно верный. Попытайтесь его обдумать — вы ведь для того здесь и находитесь — и выдать беспристрастное самостоятельное суждение. Хотя хрен его знает, зачем Эмилья с Яру вас прислали.

— Потому что я способен мыслить рационально, а не как параноик.

— Оно и видно, — устало заметила Кандара. Она, сняв куртку и демонстрируя внушительную мускулатуру плеч, сидела в кресле, отправляя в рот какое–то вегетарианское кушанье с раскладного столика–подноса.

Юрий с Каллумом разом уставились на нее.

— Что? — удивился Каллум.

— Простите, но Юрий совершенно прав, — объяснила она. — Чужаки, кто бы они ни были, наверняка знают, что за люди у них на корабле. Значит, как только мы загрузим в Солнет их изображения или последовательность ДНК, они поймут, что мы обнаружили корабль. А тайна этого открытия — наше единственное преимущество…

Она пожала плечами.

— Благодарю, — усмехнулся Юрий. — Послушайте ее. Именно это я пытался вам объяснить.

Каллум, заворчав, поднял опустевшую рюмку. Стюард поспешил налить ему односолодового виски.

Алик, откинувшись в кресле, поболтал бурбон в бокале. Взглянул на Юрия, потом на Каллума и решился:

— Ладно, я все же не могу не спросить. Что там между вами вышло? Сведений нет даже в Бюро, но слухи до меня доходили. А теперь вы сошлись тут, притворяясь добрыми друзьями — без особого успеха.

— Дело важнее нас, — кисло протянул Юрий, и его тон не хуже каменной стены остановил бы любого.

— Вот как, теперь мы проявляем гуманизм? — съязвил Каллум.

— Идите вы! — огрызнулся Юрий.

Джессика, Луи и Элдлунд с несколько опасливым любопытством наблюдали за этой сценой. Их можно было понять: не часто видишь, как две силы такой величины сталкиваются лоб в лоб.

— Вы — робот корпорации, — заявил Каллум. — Были им в те времена, и ничего с тех пор не изменилось. Вы не просто наняты «Связью», вы их высший жрец, глава культа.

— Однако вы еще живы, не так ли?

— Я должен вас поблагодарить?

— Не повредило бы!

— Что вы говорите? — усмехнулся Каллум. — Хотите, я им расскажу? Пусть сами судят. Поскольку эта история касается не одного меня, верно?

— Валяйте! — воинственно бросил Юрий и потянулся за бутылкой охлажденной во льду водки.

Каллум оглядел всех по очереди. Он колебался.