Спасение

— Отлично. Враг не устоит перед соблазном изучить цивилизацию, начавшую испускать радиосигналы. Мы назвали их вайанами. Четвероногие, двусоставное туловище вроде двух скрепленных друг с другом пышек, ноги на нижней части, руки и рот на другой, а наверху у них будет гибкое горлышко с органами восприятия. Двигаться смогут в любом направлении, не разворачиваясь.

Деллиан насупился, пытаясь вообразить такое.

— Правда? Я думал, животные эволюционируют к движению в одну сторону. У них всегда есть зад и перед.

— Нет, — возразила она, — это не строгое правило. На Виланте у животных были гены, задававшие многостороннее движение.

— Где это — Вилант?

— Криопланета в семи с лишним световых годах отсюда. Ее давным–давно обнаружили странники с корабля поколений. Они на пятьдесят лет задержались там для изучения туземных видов. У тамошней жизни была любопытная биохимия.

— Криопланета?

— Да.

— Я думал, на криопланетах все процессы страшно замедленны.

— Энергетический уровень метаболизма понижен, так что, в общем, подвижная жизнь медлительнее, чем на стандартных планетах. Но на Виланте виды запасали химический резерв, что позволяло им ускорять движение в случае угрозы. Примерно как у нас со всплеском адреналина.

— Понятно, и что… у них было по пять голов?

— Нет, они для исследования среды использовали звуковые волны. И анализировали эхо со всех сторон сразу. Для такой способности потребовалась уникальная нервная система.

— И они были хищниками, как мороксы?

Ирелла шутливо покачала головой, отпила еще вина.

— Не совсем. Скорее, как морские звезды. Они существовали в метановом океане, в густой гидрокарбонной жиже — отсюда и сонары.

— Шутишь? Вы выдумали разумный вид на основе слепых морских звезд?

— Мы прибегли к экстраполяции. Нервная система вилантской жизни обеспечила логический переход к правдоподобному устройству вайан. Мы уже вырастили в молекулярных инициаторах полноразмерную модель вайана. Она еще нуждается в доработке, но жизнеспособна. Это по–настоящему интересная работа, Деллиан, трудная и увлекательная. Я ее люблю.

Он помолчал, глядя, как дистанционки убирают посуду.

— Вот чем ты занимаешься? Мастеришь настоящих чужаков?

— Биохимия — страшно увлекательная наука, но нет, я в группе миростроения. Мы на основе созданной нами психики разрабатываем целую культуру, а с ней и историю, язык, искусство. Решаем, насколько они будут территориальными и агрессивными и почему.

— И как они? Агрессивные?

— О да. Не настолько, как мы до эпохи космических полетов, но достаточно, чтобы обеспечить быстрый технический прогресс. Так что, как только найдем подходящую планету, можно запускать радиовещание.

— История целого вида. — Деллиан поджал губы. — Впечатляет.

— Не стоит… хотя стоит. Но наше дело — задать параметры и рамки хронологии. Даже у гендесов на такое не хватает воображения. Тут нужен старый добрый человеческий мозг. После того как мы рассчитаем хронологию, гендесы наполнят ее подробностями: именами, географией, микрополитическими событиями, скандалами, сплетнями, знаменитостями. И прочей фигней.

Деллиан отсалютовал ей бокалом.

— Итак, ты, в сущности, становишься богиней, творящей целый мир.

Она тоже подняла бокал и чокнулась с ним.

— Да–да. Так что веди себя хорошо, пока я не начала метать молнии.

— С тебя станется.

Он, не раздумывая, перегнулся через стол и поцеловал ее.

— Летим с нами на «Моргане»! Пожалуйста, Ирелла. Я не представляю, что буду делать без тебя. Нет, к черту «делать». Я без тебя просто не хочу быть.

Увидев, как изменилось ее лицо, он испугался. Такое он видел лишь однажды: подобное отчаяние и одиночество — в ночь перед гибелью бедных Умы и Дуни.

Она потянулась к нему через стол. Увидев, что ее пальцы дрожат, Деллиан инстинктивно сжал ее руку.

— Ты это серьезно? — спросила она. — Правда? После всего?

— Я серьезно, — ответил он. — Никогда ни в чем я не бывал серьезнее.

— Не знаю, заслуживаю ли я тебя.

— Наоборот, я — тебя.

— Я лечу с тобой на «Моргане». Месяц, как попросила меня записать.

Деллиан не выдержал — расхохотался.

— Ты намного умнее меня, да?

— Нет, просто быстрее соображаю.

— Если это не ум, то не знаю, что и назвать умом.

Она подошла, села к нему на колени, усмехнулась, обвив руками шею.

— Я хочу быть с тобой честной.

— Нас таких двое.

— Деллиан, я не шучу. Нам не обещают долгого будущего — не стоит и пытаться предсказать, что с нами будет. Мы с тобой — не странники с кораблей поколений. Мы созданы для войны — я не могу отделаться от этой мысли и, наверное, никогда не смогу. Может, мы победим, может, нет, может, погибнем на пути к победе. Одно известно наверняка: «Морган» улетит. А шансы не в нашу пользу.

— Знаю. Но как бы мало нам ни осталось, это время мы будем вместе. Больше мне ничего не нужно.

Она ласково потерлась об него носом.

— Мой Деллиан. Какое благородство.

Деллиан крепко поцеловал ее. Вышло ничуть не хуже, чем в прежние времена.

Экспертная группа

Феритон Кейн,Нкая, 25 июня 2204 года

Я и не знал, что Джессика состояла в группе, собранной утопийцами для борьбы с Меланомой.