Спасение

К ее удивлению, Александре отвернулось с невероятно грустным лицом. Ирелла последовала за медиками, уносившими Деллиана в лечебку. Теперь, когда группа обработки пострадавших закончила работу, мальчик лежал на широкой койке, его раны покрывали длинные полосы хирургической ис–кожи, а к рукам от голубых прозрачных пакетов тянулись разнообразные трубки. Когорта мунков жалась к нему, согреваясь и утешаясь прикосновениями: с виду это напоминало щенят, теснящихся вокруг матери. Утомленная ролью недоступной снежной королевы, которую играла на курорте, Ирелла им порядком завидовала и вздыхала не без сожаления.

Уловив вздох и почуяв, что тепло ее души направлено не на них, Ума с Дуни крепче обхватили ее ноги. Мунки были ей не выше талии и потому не могли заглянуть в окно. Ирелла еще разок погладила их по загривкам, как они больше всего любили, и успокаивающе заворковала, всем видом выражая: «Со мной все хорошо, и за друга я больше не беспокоюсь. Все уладится».

Из лечебки вышло главный врач, подошло к ней.

— Теперь ты, если хочешь, можешь зайти, — сказало оне. — Только ненадолго. Седативные уже начали действовать.

— Спасибо. — Ирелла мгновенье колебалась, потом тряхнула головой, отгоняя сомнения. После всего, через что им пришлось пройти, смешно опасаться встречи с Деллианом с глазу на глаз.

Она подняла палец, приказывая Уме с Дуни остаться снаружи. Те надулись и повесили головы, но безропотно позволили ей уйти.

Деллиан прищурился, глядя на нее с койки, и, узнав, улыбнулся сквозь навеянную химией безмятежность.

— А вот и ты!

— А вот и ты. Как дела?

— Нормально, по–моему.

— Бедная твоя рука.

— Ничего.

— Надеюсь, на ис–коже снова проступят веснушки. Они мне всегда нравились.

— Мы с тобой наедине в спальне…

Губы у нее дрогнули в улыбке.

— Так и есть. Сави с Каллумом снова вместе.

— Ты меня поцеловала.

— Что?

— Там, когда мы бродили в полном одиночестве по крутым–прекрутым горам. Ты меня поцеловала.

Ирелла взяла его руку и коснулась губами костяшек.

— Да, правда?

— А еще можно?

— Посмотрим. Если будешь хорошо себя вести и слушаться докторов.

— Что они говорят?

— Морокс тебя не слишком глубоко ранил. — Она подняла бровь. — Вот уж повезло. Просто невероятно. Я верно угадала.

— Так меня модифицируют?

— Что?

— Это модификация, да? Мне имплантируют всякие супер–пупер боевые гаджеты?

— Эй, чем тебя накачали? Я тоже такого хочу. К модификации приступят только на следующей неделе. Дадут всем время оправиться после испытания.

Он протяжно вздохнул, утонув головой в подушке, расслабившись.

— Ты меня проверяешь.

— Нет. Понимаешь, не было никаких каникул. Обучение продолжалось. Остров–курорт, все тамошние забавы — просто переменка между матчами очередной тактической игры. Только и всего. Этому не будет конца, Деллиан, — никогда. Не для нас.

— Ну и ладно, — пробубнил он со слипающимися глазами.

Ирелла любовно взглянула на спящего мальчика и поцеловала его в лоб.

— Поправляйся. Ты мне нужен.

Кабинет директора Дженнера располагался на верхушке высочайшего в клане здания. Не такого грандиозного, как небоскребы Афраты на той стороне долины, однако и здесь пейзаж за изогнутыми прозрачными стенами открывался впечатляющий. При виде уходящей в туманную даль долины у Иреллы, шагнувшей из двери портала, даже поднялось настроение.

Александре ждало ее и ласково обняло вошедшую девочку. Только тогда она заметила, что переросла наставника на несколько сантиметров.

— Как ты, милая? — спросило Александре, указывая ей на кушетку.

— В полном порядке, — натянуто ответила Ирелла. Она не сводила глаз с сидевшего за столом Дженнера. Директор было в мужской фазе, оделось в костюм из блестящей желтоватой ткани с узким белым воротничком и алой отделкой, в котором оне выглядело слишком внушительно для главы обычного образовательного учреждения. — Но ведь мне по–настоящему ничего и не грозило?

Дженнер и Александре переглянулись.

— Нет, — с величайшей неохотой признало Александре. — Не скажешь ли, когда ты сообразила?

— С какой стати? Чтобы вы не повторили ошибки со следующим годом?

— Это не так существенно, как ты, видимо, думаешь, — ответило Дженнер. — Мы здесь все учимся. Просто мы хотели бы знать, стоит ли изменить процедуру и предупреждать девочек заранее.

— А мальчиков нет?

— Нет.

— Почему нет?

— Они — авангард. Ты же знаешь. Они должны научиться действовать как одно целое.

— Думаю, сейчас уже даже мальчики смекнули, — проворчала Ирелла. — За шестнадцать лет промывания мозгов трудно не понять.

— Мы не промываем вам мозги, — тотчас возразило Дженнер. — Это обучение, и не более того.

— Вы нас учите сражаться за вас.

— Человечество — загнанный зверь, Ирелла. Когда–то и где–то во вселенной нам придется прекратить бегство и дать отпор. Вы с самого начала знали, что ваше предназначение — дать бой врагу. Мы этого от вас никогда не скрывали. Все дальнейшее: все, чему вас учили, на что натаскивали, — делалось с целью увеличить ваши шансы на успех.

Она вздернула бровь.

— В том числе и кугуар?

— Нет, — покаянно ответило Александре. — С кугуаром вышла ошибка. Мы не знали, что он бродит в том районе.