Спасение

– Мелочь, с самого дна организации Джавида-Ли. Но он, как сказал Пери, кое-кого тряхнул в пользу Джавида-Ли пару дней назад. И тут же его вытаскивают из моря – в тот же день, когда погорело «Фиолетовое смещение».

– А чем занимался Рик? Кого он тряс?

– Не знаю, но кого-то из людей Райнера. В общем, разозлил Райнера. Его разозлить недолго.

– А кто такие Фарроны?

– Люди, которым должен был заняться Пери, чтобы сравнять счет за Джавида-Ли.

– Итак, Джавид-Ли с Райнером вели военные действия? И давно?

Она пожала плечами.

– С неделю. Пери поздно возвращался, и настроение у него все время было гнусное. Для этих ребят главное – уважение. Тебе должны выказывать уважение. А если кто не выказал, вышел за рамки, ты должен ему объяснить. Так всегда происходит.

Воздух на Дувр-стрит был холодным и насквозь пропах резким запахом прятавшейся в нескольких сотнях метров Атлантики. Алик глубоко вдохнул в надежде, что запах подействует наподобие чистящего средства.

– Эти сукины дети до сих пор живут в Средневековье!

Саловиц хмыкнул.

– Сильно вы опустились, попав сюда из столицы?

– Нет, – признался Алик. – Там и вовсе дикость. Крови, может, и поменьше, зато боли вдвое.

– Аминь, друг мой. Что теперь?

– Все равно не вижу смысла, – пожаловался Алик, когда они зашагали по улице.

Шанго выдал полицейский рапорт по Рику Паттерсону, которого два дня назад выловили в гавани Цезарс-бей. Он не умел плавать. Впрочем, признал Алик, и умеючи, тяжело выплыть, когда на ноги намотано пятьдесят кило металлической цепи. В тот же день на кухню «Фиолетового смещения» вызывали районную пожарную команду.

– Ладно, – заговорил он, выстроив все в голове. – Что бы ни натворил Рик, психопат Райнер додумался в ответ нанести двойной удар. Джавид-Ли в свою очередь послал своих убрать каких-то там долбаных Фарронов. Затем Периджин объявляется в портальном доме Лоренцо и подставляет зад под выстрелы банды Райнера, которая как раз в это время ломает там файлы.

– Вы по-прежнему считаете это совпадением?

– Не знаю, что и думать.

– И не говорите. Вам не хватает информации.

– А вам хватает? – огрызнулся Алик. И тут Шанго выкинул ему самый дивный за эту ночь файл. – Черти сраные!

– Что там?

Алик поделился файлом.

«Дельфина Фаррон – экономка у Лоренцо».

– Вы издеваетесь надо мной, что ли? – гаркнул Саловиц.

– Доступ к долбаным файлам!

– И с кем вы теперь хотите поговорить?

– Минуту… – Шанго прозвонил код Дельфины Фаррон. Без ответа. Ее альтэго был вне сети.

– А-га. Посылайте к ней группу обмундированных, сейчас же.

– Господи. Уже делаю.

– Так вот зачем Периджина занесло в дом Лоренцо, – вслух размышлял Алик. – Гонялся за этой Фаррон.

Тем временем Шанго раздобыл ему новые данные по Дельфине. Алик прочитал.

– Чем дальше, тем лучше. Смотрите, что за дерьмо: Дельфина – троюродная сестра Райнера.

– Не складывается, – возразил Саловиц. – Если бы Периджин прикончил эту Фаррон в портальном доме, мы нашли бы тело.

– Не нашли бы, если бы они отправились прогуляться по Антарктиде, – сказал Алик. – Мы едва отыскали соседнюю комнату портального дома.

– У Периджиина и его людей не было полярной одежды.

– Точно, – кисло признал Алик. – Верно замечено. Попросите участок получить у «Связи» данные по Дельфине Фаррон. Надо узнать, где она.

К тому времени, как Алик закончил просмотр файла по Рику Паттерсону, они подошли к хабу Манхэттенского Бич-парка.

– Планы меняются, – объявил он. – Идем в Западный Бруклин.

– Зачем?

– Засвидетельствуем свое почтение вдове Паттерсона.

Географически Стиллвелл-авеню располагалась не так уж далеко от Дувр-стрит, зато статус упал так резко, что у Алика голова закружилась. Новостройку, где снимал несколько комнат Рик Паттерсон, они нашли легко: чуть ли не половина здания была нежилой. Остальные жильцы, стоило им двоим перешагнуть порог, крысами разбежались по норам. Алик не считал, что они настолько тупы, чтобы связаться с городской полицией и ФБР, но ведь никогда не знаешь, какую дрянь выдают на-гора их двадцатилетней давности синтезаторы и как она влияет на мозги.

Коллена Паттерсон не спала. В другой раз Алик объяснил бы это нечистой совестью: в половину четвертого утра совесть охотнее всего затевает свои игры, – но двухмесячный младенец у женщины на руках говорил о другом. На вид она не спала полгода и большую часть этого времени проплакала. Полная эмоциональная и физическая развалина. В крошечной квартирке разгром, пахнет несвежей едой и грязными подгузниками.

– Что еще? – возопила она, даже не поинтересовавшись их удостоверениями.

– Вы знали, что Периджин Лекси со своими собираются ночью на дело? – спросил Алик.

Она упала на единственное в комнате кресло и разрыдалась. Тотчас и младенец завыл, как маленький баньши. Алик подождал. Разумеется, скоро в стену забарабанили соседи.

– Мне нужна ваша помощь, – сказал он, выбрав момент, когда страдания Коллены достигли пика.

– Ничего я не знаю! Сколько гребаных раз вам повторять?

– Я не полицейский. Я из ФБР.

– Все вы одинаковы!

– Не совсем. Власти у меня намного больше, чем вот у детектива Саловица.

Саловиц весело показал ему средний палец.