Спасение

– Ага, – он сжимает губы, берёт меня за руку и тянет обратно в постель. Жаловаться в мои планы не входит.

Но, когда он укладывает меня на мягкие подушки и ложится рядом, и я думаю, что сейчас мы займёмся любовью, он просто обнимает меня. Укутывает в покрывало, трётся носом о мою щёку и… Всё. Это, конечно, здорово, но я тут, как бы, несколько иначе представляла, что последует за его «продолжим разговор»!

– Итак, – глухо произносит Джейк, когда я уже собираюсь возмутиться, – мы остановились на твоих загонах.

Я не сдерживаю разочарованного стона.

– Ты действительно хочешь об этом говорить? – возмущаюсь я.

– Да, – бесстрастно бросает он. – Хочу. Потому что, если ты сейчас мне не расскажешь, что тебя на самом деле беспокоит, проблема никуда не уйдёт.

– Я уже сказала, – шепчу я. – Я, наверное, неправа, но…

– Нет, – качает головой Джейк, разворачивая меня лицом к себе и убирая с моего лица волосы. – Марикета, скажи мне правду. Ведь дело не в Джанин… Точнее, не только в ней. Правда же?

Я задыхаюсь от потрясения. Когда ты успел стать таким проницательным, Джейкоб Маккензи?

– Я не хочу об этом говорить. Это… дурно.

– Принцесса.

– Ты возненавидишь меня за это и будешь прав.

– Принцесса, ёб твою мать.

– Это очень эгоистично с моей стороны, поэтому я даже не хочу начинать.

– Марикета, я уже и так всё понял. Но ты должна проговорить это вслух, окей?

– Нет!

Джейк вздыхает, зачем-то поправляет одеяло на моих плечах и отворачивается.

– Тогда спокойной ночи.

– Не поняла… Что?

– Ты меня услышала, – жёстко произносит Джейк. – Если ты могла подумать, что с тобой я «смешиваю работу и удовольствие», то я к тебе больше пальцем не прикоснусь, пока ты не соизволишь быть со мной честной.

– Ты шантажируешь меня сексом? – возмущаюсь я. – Ты… Ты вообще как, нормальный?

– Ага.

– Ну и пожалуйста! Мне и так хорошо!

Я отчётливо слышу, что Джейк усмехается, но он ничего больше не говорит. Я вскакиваю с постели, по-прежнему укутанная пледом, возвращаюсь к вину и сажусь в кресло у окна. Пытаюсь разглядеть что-то в сгустившихся сумерках, но это быстро надоедает. Меня просто колотит от злости, от самоуверенности Джейка и от того, что я по-прежнему хочу, чтобы он перестал играть в эту игру и наконец-то вытрахал из меня всю дурь.

– Окей, – сдаюсь я спустя несколько минут тишины. – Окей, ты победил.

Джейк поворачивается ко мне лицом и выжидающе на меня смотрит.

– Хорошо, – снова говорю я. – Да. Дело не только в ней. Дело в Майке, – я ненавижу себя за то, что говорю это, но ещё больше за то, что это – чистая правда. – Я рада, что он жив. Я рада, что он снова в себе. Я, блядь, рада, что тебя больше не мучает совесть из-за того, что ты якобы был виноват в его… в том, что с ним случилось, – Джейк открывает рот, чтобы возразить, но я качаю головой и продолжаю, – но… Но! Чёрт, я не могу тебе передать, как я презираю себя за это, – я делаю глоток вина, и оно реально приносит облегчение. Встав с кресла, я измеряю шагами небольшое пространство между окном и дверью, путаясь ногами в пледе. – Всё это время на Ла-Уэрте… Почти что с самого начала… Я знала, что ты мой. До сегодняшнего дня я даже не представляла себе, как меня грело осознание, что я – твой самый близкий человек. А теперь это не так. И за то, что меня это раздражает, я себя ненавижу.

– Принцесса, – тихо зовёт Джейк, – иди сюда.

Я всхлипываю и сажусь на постель. Он пододвигается ближе, кладёт голову на мои колени, обвивает мои бёдра рукой и лежит молча. Я думаю, что он теперь тоже ненавидит меня за то, что я такая эгоистка.

– Ты знаешь, – медленно говорит он, – у меня не было этого ощущения. Что ты безраздельно принадлежишь мне. Что я – твой самый близкий человек. Ты всегда ухитрялась делить своё внимание между всеми… Ну и Диего, конечно – я всегда понимал, что он занимает особенное место в твоей жизни. Меня это бесило. Даже когда мы с тобой вроде как всё уладили, я продолжал тебя ревновать ко всем, потому что мне хотелось, чтобы ты была только моей. Но… Потом я понял, что это разные вещи. Я знаю, что ты меня любишь, Марикета, – его голос звучит удивлённо, будто он до сих пор с трудом переваривает этот факт. – Не уверен, что понимаю, почему, но ты меня любишь. Но и к остальным ты тоже привязана, как, в общем-то, и я. И знаешь… Есть одна вещь, которая меня реально напугала. Даже больше, чем то, что несколько часов тебя не было рядом со мной.

Я хмурюсь, убирая с его лица волосы.

– Какая вещь?

– Картина радужного будущего, – тихо произносит Джейк. – Нет, это, конечно, помогло и всё такое. Но, Марикета, – он переворачивается так, чтобы посмотреть мне в глаза, – там, блядь, не было тебя.

– А что бы мне было делать на судебном заседании? – искренне изумляюсь я. – Думаю, на такие процессы не пускают посторонних.

– Нет, ты не поняла, – терпеливо говорит он. – Мне было бы достаточно увидеть, что ты цела, невредима и счастлива. Но эта штуковина показала мне поражение Лундгрена. И я испугался, Марикета. Потому что понял – моя месть и моё прошлое определяют меня гораздо сильнее, чем то, что я чувствую к тебе.

Я нервно сглатываю.

– И?..