Спасём наш Мир

— Вижу, как кажется, — сказал Кирилл, а баба Шура посоветовала:

— Ты, Вовочка, пойди, приляг, пока пирожки в животе не улягутся.

— Ага, сейчас, улягутся, — усмехнулся отец. — Они у него только к вечеру в туалет улягутся.

— Да ладно тебе, — заступилась за Вовку мама, — ребёнку плохо, а тебе смешно.

— Не-е-е, ребёнку хорошо-о-о, — съязвил Кирилл. — Наелся, а теперь и поспа-а-ать можно. Давай, Вовчик, иди, ложись, переваривай.

«Вовчик» уже и впрямь хотел отправиться «переваривать», но в это время в дверь постучали. Вовке стало интересно, кто это пришёл.

— Заходите, не заперто! — крикнула баба Шура.

Дверь отворилась. На пороге Вовка увидел тетю Женю, что жила в середине деревни.

— Сейчас она скажет: «надо же, как вы выросли», — шепнул Вовке на ухо Кирилл.

— Ой! Кто приехал! — сказала тётя Женя, увидев Муравкиных. — Вовочка! Кирюша! Надо же, как вы выросли!

Вовка не смог удержаться от смеха, зато сразу перестал болеть живот. Наверное, о таких случаях говорят, что смех лечит.

— Здрасте, тёть Жень, — поздоровался Кирилл.

— Здравствуйте, здравствуйте. Как здоровье? На что жалуетесь?

Вот это «на что жалуетесь» у тёти Жени было профессиональным: она работала доктором в местной больнице.

— Я на Вовку жалуюсь, — сказал Кирилл.

— А я на Кирилла, — парировал Вовка.

— Ну, эти симптомы не столь уж тревожные. Главное, чтоб гомеостаз был в норме.

— Ага, будет в норме, если Вовка не будет пирожками обжираться, — усмехнувшись, ответил на это Кирилл. А Вовка говорит:

— Чего ты пристал со своими пирожками? У меня живот уже и не болит совсем.

А тётя Женя:

— Ай, Кирюша, как некультурно. Что за слова такие: «обжираться»?

— Ну ладно, пусть будет «обкушиваться», — с ехидством «поправил» Кирилл.

— Ну вот и ладненько, — и, обращаясь к бабе Шуре:

— Шур, я, ведь, чего зашла-то. Там у нас к бывшему правлению колхоза приехали какие-то бритоголовые типы. Они собирают народ и уговаривают продавать дома, и цены предлагают такие, что несколько раз в магазин сходить хватит. Не нравятся они нам.

— Как это продавать?! Какие ещё бритоголовые?! — удивился отец.

— А леший их знает. Говорят, из какого-то агентства недвижимости, а документы не показывают.

— Ну-ка пойдёмте, тётя Женя, посмотрим, что там за бритоголовые…

…Вовка с Кириллом увязались следом за отцом, бабой Шурой и тётей Женей. Там под развесистыми ивами и берёзами собрались почти все деревенские. На обочине песчаной дороги, идущей вдоль деревни, стояла «прокачанная иномарка». Около машины стояли пятеро парней с бритыми головами и очень неприятными, бандитскими, лицами. Один из приехавших настойчиво уговаривал собравшихся:

— Вы чё, не понимаете, в натуре, что если продадите дома, то получите, хоть какие-то, но бабки? Да и хазы мы вам подыщем, например, квартиры в городе. Это же лучше, чем остаться безо всего.

— Простите, — крикнул отец, — а почему это мы должны остаться безо всего?!

Тот, который выступал, на мгновенье замолк, обернувшись на голос, а потом ответил:

— Потому что бывают пожары, я же это уже объяснял. Ну сколько можно спрашивать, в натуре? Кстати, бывает так, что во время пожаров сгорают не только хазы, но и люди.

— А поджигаете вы сами, или нанимаете алкашей?

— Ну ты чё, в натуре?! Ты за базар-то отвечай! Мы чё, бандиты?! Просто были уже случаи, когда люди оставались и без жилья, и без бабок. В деревне пожар — дело обыденное, не то, что в городе.

— В общем, так! — громко, чтобы все слышали, сказал отец. — Ни в коем случае не соглашайтесь на их уговоры. Это бандиты — люди криминального авторитета Юры Луганского. По нашим сведениям…

— Ты чё фуфло гонишь, чмо?! — заорал один из бритоголовых. — Какой ещё, нафиг, Луганский?! Ты вообще кто такой?! Видно, что не местный. Ты валил бы отсюда!

— Всё сказал? — спросил отец. — Помолчи, теперь. Товарищи, не слушайте этих бандитов. Гоните их к чёртовой матери, пока и вправду не остались безо всего. Вы у них не первые, они уже многих обманули. Против этой банды велось уголовное дело, вот только они сумели откупиться. Те, кого они обманывали, становились бездомными. Многие бесследно пропадали целыми семьями. Я не знаю, кто закрыл уголовное дело, но я обещаю его снова открыть и довести до суда.

К отцу направились два здоровенных амбала, из тех, что стояли около машины. Они пробивались сквозь толку, расталкивая людей и выкрикивая угрозы, сдобренные, как говорят, ненормативной лексикой. Неожиданно, путь им преградили трое деревенских парней. Одного из них Вовка знал — это был местный кузнец Иван Разин. Парни очень грубо «притормозили» бритоголовых, а Разин сказал им очень даже недвусмысленно:

— Давайте-ка ребятки, валите отсюда подобру-поздорову. Не доводите до греха, — и потряс у них перед носами своим огромным кулачищем.

— Ну ладно, — сказал выступавший с «речью», — подумайте над нашим предложением, пока не поздно.

После этого все пятеро сели в машину и уехали.