В базе недобога сведений мало. Как и по остальным расам. Название и внешний вид. Последнее – весьма приблизительно. Сразу видно: чиновник собирал. А что я в фэнтези навычитал? Красивые, как сволочи! Не знаю, эта, как по мне, самая обычная девчонка. В таком возрасте некрасивых не бывает. Если специально не откармливать. Волосы должны быть золотые или зеленые и длинные. В наличии – льняные. Чуть пожелтее, пожалуй. Насчет длины – тоже облом. Обкорнаны выше плеч, похоже, тем самым ножом, который сейчас у меня. Глаза большие, миндалевидные, зеленого цвета? Можно и так квалифицировать: большие, на пол-лица и странной формы. Сразу не опишешь. С цветом не сходится. Карие. Радужка и зрачок тоже больше человеческих. Уши – вот тут почти классика: здоровые и заостренные кверху. Только с кисточками, как у рыси. Что-то мне эти кисточки напоминают. Не помню… Ладно, на самих ушах волосы не растут, только на кончиках. Да и не волосы это, что-то другое, хотя и похоже. Что еще? Ага! Кожа должна быть с зеленоватым отливом. Отлив присутствует. Впрочем, если сенбернар в личико подышит, любой позеленеет. Одеваются эльфы в тончайшие ткани типа шелка зеленого цвета. Легкие, воздушные одеяния. Вот тут полнейший облом. Одежка у девочки цвета хаки, даже с намеком на легкую камуфляжность. За счет поношенности, наверное. А насчет легкости – брезент, он и на Кверте брезент. Только квертианский. Или как это правильно сказать? То есть химсостав, может, и иной, но толщина и фактура – один в один. Оно и понятно. Девушка, вышедшая в лес в «легких и воздушных» одеяниях, через несколько метров останется и без легких, и без воздушных. И вообще без одеяний. Ну, может, чуть больше нескольких метров. Но за километр подобные ткани целиком повиснут ленточками на колючках. Зрелище, конечно, выйдет сногсшибательное. До тех пор, пока кожа не последует вслед за одеждой. Потом – тоже сногсшибательное, но в другом смысле. Эта конкретная экземпляра эльфийской расы одета гораздо практичнее и не рвется кого-либо прельщать исцарапанным телом. Добротные штаны из местной брезентухи и хорошая штормовка с карманами и капюшоном. Под штормой – рубаха, похоже, льняная. И тоже крашена в хаки. На ногах некая помесь полусапог с мокасинами. Из хорошо выделанной кожи. Одним словом, на дитя леса, живущее в полном единении с природой, не похожа. На лесного жителя – да, безусловно. Замените лук на автомат – и получите белорусскую партизанку.
И молчит, как та самая партизанка. А мы, между прочим, пришли. И зачем было разглядывать эльфу? Лучше бы придумал, что с ней делать. Хотя что с этой балбеской делать? Только кормить!
Накладываю полную миску макарон с мясом, протягиваю пленной. Никакой реакции. Только ноздри раздуваются. Всовываю миску в руки, вываливаю Шарику банку тушенки, достаю вторую ложку и начинаю есть прямо из котелка. Как говорил кто-то из немецких королей: «война войной, а обед по расписанию». Тем более я ни с кем не воюю, а с детьми – особенно. Краем глаза поглядываю на девочку, в которой борются два несовместимых желания: сбежать и покушать. Наконец она решает, что от Шарика все равно не убежишь, и усаживается на землю. Интересно, в какой руке воспитанная эльфийка должна держать ложку, если левой она придерживает стоящую на коленях миску, а правой запихивает в рот макароны с мясом? Это только у нее такие манеры или здесь так принято? Не буду ли я со своей личной посудой выглядеть несколько неестественно в местном обществе?
Сидим, жуем. Судя по тому, с какой скоростью улетучиваются макароны, питается ребенок нерегулярно и явно недостаточно. Может, поэтому и на людей бросается?
– Ты всегда сначала стреляешь, потом разговариваешь?
Только бросила на меня короткий взгляд и запихнула в рот новую порцию макарон. Да и хрен с тобой, не хочешь говорить, молчи. Не пытать же ребенка!
Доедает, вылизывает миску. Именно вылизывает. Языком. Берет чай, с удивлением разглядывает сахар, нюхает его. Потом повторяет мои действия: кладет в кружку, размешивает. Оказывается, умеет ложкой пользоваться, не только ножом. Даю «Сникерс». Недоуменно смотрит на упаковку батончика, снова повторяет мои действия. Лицо… Против шоколада не устоит ни одна женщина. Особенно если видит его первый раз в жизни. Доедает, допивает, настороженно смотрит на меня. Но злобы в глазах уже нет.
– Еще?
Мотает головой. Молчит, но отвечает. Уже хорошо. Не меняя позы, поднимает глаза и произносит:
– Всегда!
Ага! Это ответ на мой вопрос насчет процедуры знакомства.
– Почему?
Теперь на меня смотрят, как на идиота. Полного и окончательного. Однако есть преимущества в подобном отношении. Придурку можно и объяснить что-то.
– Чужой. Враг!
Ничего себе здесь порядочки!
– Я тебе не враг!
А вот теперь наблюдаю картинку «охреневшая эльфа пытается закрыть рот». Правильно она во время еды молчала. Точно подавилась бы. Справилась наконец! Охренение сменяется обычным удивлением. Мимика совершенно человеческая, только выражена еще сильнее. Все мысли на лице написаны.
– Как?
– Так! Нет у меня такой потребности.