Спасатель. Серые волки

– Не пытайтесь выступать со встречными предложениями, не зная, о чем идет речь, – сказал Липский. – Закон в данном случае способен только констатировать факт смерти и завести уголовное дело, которое никогда не будет раскрыто. Когда украденное ищет тот, кто украл, рассчитывать на успех не приходится. Кроме того, в силу некоторых соображений личного характера я не хочу, чтобы дело окончилось судебным разбирательством.

– Ваши личные соображения касаются только вас…

– И именно поэтому, – перебил Липский, – я хочу знать, готовы ли вы действовать так, как нужно. Не во имя моих соображений и мотивов, не ради торжества высоких идеалов гуманизма и принципов российской законности, а для спасения Марты.

– А если я отвечу отрицательно?

– Тогда она умрет. А заодно и мы с вами – не знаю, в какой последовательности, но это вряд ли имеет значение. Но Марта умрет первой – просто потому, что она у них в руках и не может оказать сопротивление.

– А вы уверены, что она еще жива?

– Типун вам на язык, Бергер! Да, уверен – процентов эдак на девяносто пять. Потому что она – приманка в капкане, расставленном на меня. Пока я не обнаружил себя, вступив в переговоры или както иначе попытавшись ее освободить, ее должны беречь как зеницу ока, чтобы, когда наступит время торговаться, было что предъявить в качестве товара.

– Черт бы вас побрал, щелкопера! – в сердцах выругался Бергер. – Оказывается, чтобы обезопасить себя от мести героев ваших сплетен, с вами мало было развестись! Ладно, выкладывайте, что вам известно.

– Вы не ответили на мой вопрос, – проигнорировав оскорбительный выпад, кротко напомнил Липский.

– Можно подумать, вы не знаете ответа! – с горечью воскликнул Витольд Карлович. – За каким дьяволом, скажите на милость, мне понадобилось бы с вами встречаться, рассчитывай я только на свой кошелек и полицию?!

– Хорошо, – кивнул журналист, – зачтем это как положительный ответ. Минуточку… – Порывшись в сумке, он достал оттуда диктофон и протянул его собеседнику. – Просто включите воспроизведение и послушайте. Динамик здесь слабенький, так что рекомендую держать машинку у самого уха – не волнуйтесь, она не взорвется, в этот раз я охочусь не за вами. Вам многое станет ясно, а остальное – например, имена – я назову по первому вашему требованию.

– Нуну, – с известной долей сомнения произнес Витольд Карлович Бергер и, включив диктофон, поднес его к уху.

– Громкость…

– Помолчите, вы мне мешаете. И если не можете не курить, потрудитесь хотя бы выдыхать дым в другую сторону!

– Ха, – пренебрежительно бросил Липский, но отвернулся и стал, покуривая, строить глазки маячившим поодаль телохранителям.

5

В целях конспирации ехать пришлось без мигалок, крякалок и вообще без давно ставшего привычным комфорта, на самой обыкновенной «Волге», раздобытой (и хорошо, если не угнанной) гдето архаровцами Беглова. Один из них, по удостоверению помощник депутата, а по виду – просто хорошо помытый и обритый наголо Соловейразбойник, сидел за баранкой, высунув в открытое окно голый загорелый локоть. Кондиционера в этом драндулете, разумеется, не было и в помине, окна приходилось держать открытыми, и по салону вдоль и поперек гуляли пыльные сквозняки, приносившие обильно потеющему генералу Макарову очень мало облегчения. Василий Андреевич ворчал и злился, мысленно проклиная себя за то, что согласился на эту экскурсию, но при этом знал, что иначе нельзя. Поступить иначе означало бы поверить Бегунку и Уксусу на слово, а это был самый верный из известных его превосходительству способов нажить себе крупные неприятности. Точно такого же мнения, несомненно, придерживался и Илья Григорьевич Беглов, по чьей инициативе и была организована поездка. Подозрительность друзеймушкетеров – или, как называл их когдато большой поклонник слезливой блатной романтики по кличке Бегунок, «Серых Волков» – основательно подогрел внезапный и скоропалительный отъезд из Москвы третьего члена стаи, этой прокурорской крысы Винникова.

– Темнит чегото наш Уксус, – вторя мыслям генерала, негромко сказал Беглов. Они сидели рядышком на заднем сиденье «Волги», стараясь держаться на максимальном расстоянии друг от друга, чтобы не соприкасаться скользкими от пота локтями.

– Срочная командировка у него, инспекторская поездка по исправительным учреждениям Поволжья, – проворчал Макаров.

– Темников, Потьма… – начал мечтательно перечислять не понаслышке знакомые названия знаменитых со времен ГУЛАГа лагерей Беглов. – Эх, где мои семнадцать лет! Представляю, как он выпрашивал у своего шефа эту командировку, – добавил он другим, деловитонасмешливым тоном. – В ногах небось валялся, лишь бы слинять поскорее и подальше.

– И бабу свою, что характерно, на курорт сослал – то ли в Таиланд, то ли вообще на Багамы…

– На Бали, – уточнил Беглов. – От Багам у этой коровы морда треснет. Но баба – это ладно, тут он все правильно сделал. Или, потвоему, лучше было бы, если б она здесь торчала?

– Да не дай Бог, – ужаснулся Василий Андреевич. – Ее же летом с этой дачи калачом не выманишь!