Спасатель 2

Третий источник пополнения нашей армии мы нашли в ополченцах, героически отстоявших Козельск, и уговаривать приглянувшихся нам ратников почти не пришлось. Согласитесь, кто же откажется сменить тяжкий труд пахаря или дубильщика кож на беззаботную жизнь дружинника. Вставать затемно не нужно, ходить за плугом летом или валить лес зимой тоже, а кормят почти вдоволь. Профессия, конечно, опасная, но в случае большой войны в строй все равно ставят всех, а шансов выжить больше у тренированных и окольчуженных кметей. Понятно, что набранных среди весняков и ремесленников неуков еще учить и учить воинским премудростям, но для комплектования гарнизонов они вполне сойдут. Главное, что желания обучаться у новобранцев хоть отбавляй. Честно говоря, я не знаю, возможно, в обычных условиях набирать рекрутов в дружину не так уж и просто, соответствующей статистики у меня на руках нет. Но после того, как супостаты пожгли селения, желающих влиться в ряды славного ярикового войска находилось предостаточно, знай только доставай доспехи из оружейной.

Так как своих немногочисленных бояр мы разослали с поручениями, да и я сам с Яриком отправлялся в командировку, то военачальником в Городце назначили переманенного из Козельска Ивана Андреевича. Там он пребывал на вторых ролях, а у нас и над большой волостью наместничал, и комендантом крепости служил, а также за принятие, обучение и дальнейшее распределение пополнения отвечал.

Первый рязанский город, который нам встретился, Коломна, лежал в руинах. Но развалины уже расчищали, а из ближайшего леса свозили бревна. В нашей истории стены Коломны восстановили лишь через два года, ну а мы использовали не только труд местного, сильно поредевшего, населения, но и заманивали щедрой платой плотников из сопредельных княжеств. Так что, надеюсь, к следующему лету город отстроят.

До нашей новой столицы Переяславля-Рязанского, куда мы вознамерились перенести княжеский двор, от Коломны было примерно восемь десятков верст. Точнее сказать нельзя, потому что верстовых столбов я понаставить еще не успел, а точных карт с масштабом здесь отродясь не имелось. Это расстояние можно покрыть одним переходом, если, конечно, лошади отдохнувшие, но мы не спешили и ехали медленно, постоянно петляя и заглядывая во все населенные пункты.

Встречали Ярика везде с превеликим почтением, как своего главного господина. Еще бы, ведь во всем краю до самого Мурома не осталось ни одного Рюриковича. Князья Рязанский, Пронский, Коломенский, Воргольский, а также целый ряд безудельных князьков пали на поле битвы, а их дети погибли в сгоревших городах. Из людей княжеской крови уцелел один только Ингвар Ингваревич, во время нашествия гостивший в Чернигове. Прознав о разорении рязанской земли, князь этот проявил немалую сообразительность. В то время, как Евпатий Коловрат торопливо собирал войско, чтобы отправиться в последний безнадежный бой, Ингвар с необузданной смелостью и горячностью отважно сидел на месте, а как только монгольская опасность миновала, ринулся занимать вакантный трон. Стоит ли говорить, что, когда до него дошли вести о готовящемся походе городецких дружин, сей не столь буйный, сколько рассудительный муж предпочел без лишних споров оставить свое ненаглядное княжества и утек в Чернигов. Трудно сказать, стал бы Михаил Черниговский поддерживать претензии Ингвара на Рязань, но в этом году ему точно было не до того. Михаил поставил перед собой амбициозную цель овладеть Киевом и, в то же время, не дать Мстиславу Глебовичу отнять Чернигов. Понятно, что в данный момент проблема престолонаследия в захолустной глубинке была ему глубоко безразлична.

Так что, как единственный законный владелец этих мест, к тому же прославленный и победами на поле брани, и щедростью к подданным, мой подопечный всюду находил восторженный прием. Когда Ярик в красном плаще, красной же бархатной шапочке и с развевающимися по ветру русыми кудрями проезжал через селения, он казался всем ангелом небесным. Поселяне выставляли вперед своих чад и просили своего отца родного, как они называли князя, благословить детушек.

Правда, ночевать мы старались не в селах, чтобы не стеснять жителей постоем, а где-нибудь в рощице, благо что погода стояла теплая. Тем более что изо дня в день наша свита росла и насчитывала уже не одну сотню человек. А когда мы пересекли Вожу, к нам присоединилась юная чингиса, она же Великая княгиня, с отрядом в четыре сотни всадников - куманов и русичей.

Молодые супруги встрече несказанно обрадовались, тем паче что Алсу уже неплохо понимала по-русски. Дети всегда учатся языкам быстро и непринужденно, а проживавшая в многоплеменном обществе чингиса, знавшая помимо уйгурского и тюркского еще несколько иностранных наречий, была прирожденным полиглотом. Уверен, что вскоре она сможет даже писать по-русски без ошибок, да еще и поправлять прописи своего мужа.