Спасатель?!

Парень от такого аж поперхнулся и покраснел, но собравшись с силами, стал отвечать, рассказывая о своих подвигах. Так за ничего не значащим разговором, изредка переходящим в обоюдное прощупывание и протекал ужин. Но блюда закончились, и хозяева дома пригласили нас проследовать к следующему развлекательному мероприятию вечера. Брюнетка крепко захомутала Теда, ну, а Дэниэль, любезно предложил мне опереться на его руку. Мы прошли к каминному залу и переместились в одно из помещений Гринготса, любезно предоставленное гоблинами под театр, пока они на безвозмездной основе занимаются строительством настоящего театра.

Сговорчивость гоблинов не удивительна, ведь Андромеда опутала их клятвами, а озерницы не дают вздохнуть без разрешения, но в то же время коротышки испытывают искреннее уважение к своим победителям, видя, как мы уже начинаем грести деньги, опутывая магов долгами. Зеленокожие локти кусают от досады, они-то понимают, что таким образом могли бы выиграть в войне с магами, вообще не воюя, но поздно…

И да приглашать хозяйку театра, на одно из его представлений со стороны Лейсли, несколько оригинально. Но театр пользуется сумасшедшей популярностью и элитарностью, представления идут раз в неделю, и каждую неделю разные, но раскрывающие один захватывающий сюжет. Билеты же стоят столько, что если выдать сумму общего дохода всем актерам в золоте их просто раздавит. Но все равно отбоя от желающих нет.

Конечно, вместо общественного развлечения и завоевания признания толпы театр превратился исключительно в прерогативу элиты, но так даже лучше. Уже сейчас многие готовы платить за годовой абонемент не золотом, а куда более интересными вещами, знаниями, информацией и крайне редкими ингредиентами и зельями. Удивляюсь, как быстро можно вскружить голову, и сотворить настоящего фанатика нового развлечения. За имена актеров эти энтузиасты готовы отдать еще больше.

Первоначально я вела агитацию, подчеркивая, что развлечением аристократии занимаются только слуги, и вообще они слишком бесстыдны, во время представлений, потому и в масках, и вообще не стоят внимания. Но слишком высока популярность представлений, да и ход с запуском актеров в люди, когда они давали представления не в театре, а на приемах, и их поведение во время балла, капитально подточили мою версию.

Зрители, в том числе и из числа наших ближайших союзников очень быстро уверовали, что на сцене под одной из масок скрываюсь я, а остальные, несомненно, тоже из числа аристократии, вероятно, моих друзей. Для поднятия собственной популярности такие слухи только на пользу, правда мнения как обычно разделились, и нашлись те, кто осуждает меня за такое поведение, припоминая мою же агитацию, о том, что леди не пристало скакать по сцене для услады глаз зрителей. Но в целом это рабочий момент, и машина пропаганды уже развернута. Разве что имена актеров теперь приходится хранить в строжайшей тайне, наравне с секретами Ордена!

Вот на одно из представлений Дэниэль нас и пригласил, держа парня за руку и следуя к ложе, я посмотрела, на Теда, и Анеко с Тоши, шумно болтающих с братом и кузиной моего сопровождающего и мне так захотелось их спровадить и остаться только с этим милым и красивым пареньком. Но ничего не выйдет, телохранителей я даже прямым приказом от себя не отгоню.

Тяжело вздохнув, я сильнее сжала локоть парня и последовала в ложу. Дэниэль подвел меня к угловому диванчику на двух человек, а все остальные расположились в креслах чуть спереди, создавая иллюзию уединения.

– Нимфадора, гранатовый сок или вино? – Предложил Дэниэль, открыв маленький бар.

– Ледяную слезу, этого года. – Выбрала я.

Театр только для элиты, поэтому слуг сюда с недавнего времени вообще не пускали, кроме как на сцену, потому Дэниэль лично налил два фужера, передав мне вино и присаживаясь рядом. Свет погас, и на сцену вышла Мариэтта, объявляя начало представления и произнеся дежурную речь.

За проходящим на сцене действом я смотрела с искренним интересом, медленно попивая ледяное вино. В какой-то момент парень придвинулся, ближе, и чтоб не мешать остальным почти на самое ухо что-то прошептал. Но я не разобрала что именно, от его дыхания у себя на щеке сердце застучало как сумасшедшее.

– Что? – Переспросила я, повернувшись к нему.

Наши лица оказались так близко, что мы едва не стукнулись носами, в полумраке его глаза чуть поблескивали, а губы манили необычайной яркостью. Я неосознанно прикрыла глаза, ожидая волнующего мига, но вместо этого парень чуть громче спросил.

– Так Эвредика спасет своего возлюбленного?

– А? Что? Какая Эвредика? – Не сразу сообразила я, но потом догадалась, что вопрос относился к спектаклю. – Да, конечно спасет! – Буркнула я и отвернулась, чурбан!