Спасатель?!

Лихорадочно осмотревшись, я увидела на стене большое зеркало и, подскочив, сняла его, поставив рядом с кроватью, вскарабкалась на нее, встав на четвереньки, повернувшись к зеркалу попкой и рассматривая свои ярко алые сочащиеся соками губки. Застонав от великолепного зрелища, я схватила с прикроватной тумбочки расческу с большой овальной ручкой и стала ласкать себя, поглаживая изнывающие от страсти тело, и наблюдала за этим в зеркале.

Чтоб не привлечь Нимфу случайным стоном я зажала в губах свою косу и продолжила, наблюдая, как кончик рукоятки погружается внутрь, в эту таинственную глубину, отчего тело становится не своим, заряженным сладостным томлением и мелко подрагивает. По расческе и по бедрам приятно щекоча потекли струйки соков из, и без того влажного лона. Было необычно и безумно приятно, но при этом очень остро ощущалось то, что это просто расческа, из грубого твердого дерева, а не живая желанная плоть. Так хотелось ощутить её жар, ее биение внутри себя…

Краем глаза я уловила какое-то движение, и резко перевернулась, отбрасывая расческу, и пытаясь прикрыться одеялом, пылая от непонятного стыда и крутя головой в поисках свидетеля моих забав. Из-под кровати показался комочек розового меха, иногда выстреливающий длинным, гибким языком. Я узнала карликового пушистика и облегченно выдохнула, отпустив одеяло, это не феи и никто не увидит, как я в первый же день пребывания в новом теле удовлетворяю сама себя, да еще и чужой расческой…

Но стыд вспыхнул и ушел, а ломота в теле и нестерпимый и все нарастающий зуд в паху остались.

– Развлекаешься? – Раздался от двери насмешливый голос Нимфы, стоявшей там уже неизвестно сколько.

Тело, заведенное мощным эротическим возбуждением, не подчинялось, да и я сама далеко не сразу сообразила, как вообще реагировать на появление госпожи. Я слабо попыталась прикрыть обнаженную грудь, но от одного взгляда на то совершенство что представляла собой Нимфа, я не смогла сдержать чувственного стона, после чего сразу же закрыла полыхнувшее стыдом лицо руками, как бы спрятавшись.

– Вижу, с новым телом ты быстро освоилась, а раз тебе и без меня хорошо, то и дальше можешь сама развлекаться, а сейчас бегом на кухню, мы с Парвати хотим, чего ни будь перекусить.

– Ним, я… – Попыталась я заикнуться о том, что с самой собой мне совсем не весело, но договорить мне не дали, ударив слабенькой, но болезненной молнией, мигом выбившей все возбуждение и желание пререкаться.

Я попыталась присесть в реверансе, но быстро передумала и побежала к выходу. На кухне вейлы повара удивились, моемы появлению. На Острове принято гордится своим телом и показывать его всем желающим, радуя глаз, так что отсутствие одежды или самый минимум у не совсем адаптировавшихся это норма. Повара тоже ограничивались фартуками, но исключительно в утилитарных целях. А вот тот факт, что ведьма без татуировки слуги пришла на кухню, вызывал удивление. Пришлось прояснить этот вопрос, и тогда я быстро получила, массу советов по теме и два подноса учитывающих все вкусы Парвати и Нимфы и, подхватив их, поспешила, обратно, страстно надеясь, что за хорошую работу Нимфа позволит к себе прикоснуться.

Я расставила тарелки перед девушками и стала прислуживать за едой. Они неспешно ели и болтали о делах, я с удивлением узнала, что за сутки упустила и визит Демельзы к Лаванде и разворачивающуюся операцию по женитьбе Морико. Хотя теперь это не имеет значения, это раньше я мог принимать участие в планировании и поддерживать силовую часть, а сейчас все это меня не касается. И я даже рада, поскольку хоть воплощать планы Госпожи для нее и здорово, но служить ей лично и быть рядом, получая ее внимание куда лучше!

– Ну что продолжим? – С улыбкой спросила Парвати.

– Конечно моя ненасытная совратительница! Луна сидеть! – Приказала Нимфа, и, обняв Парвати за шею страстно ее поцеловала, мое наказание продолжалось, и это было самое страшное из всего, что я только могла себе вообразить, смотреть, но не иметь возможности присоединиться, в то же время даже просто смотреть уже было намного больше того, на что я могла рассчитывать раньше.

Я долго смотрела и чувствовала собственное желание, но постепенно оно переполнило меня через край, и от напряжения и собственной слабости я просто потеряла сознание. Когда очнулась, в комнате уже никого не было, я устало переползла на кровать и вновь провалилась в сладостный сон, понимая, что счастье достижимо и за него только надо бороться.