Спасатель?!

Госпоже мои малыши понравились, а это очень многое значит для их будущего, а вот для меня все получилось не столь радужно. После родов я выглядела очень плохо, да и чувствовала себя не лучше, и мой вид оскорбил хозяйку. Причем настолько сильно, что меня велели прогнать и наказать, говоря что-то еще о старости и о чем-то магическом не понятном…

Я что постарела? Это же просто тяжелые роды и все…

За оскорбление взора госпожи своим непотребным видом меня высекли перед всеми остальными визимками это очень унизительно крайне болезненно. Наказание всегда очень болезненно и неприятно, но кроме того, наказание это знак того, что ты вызвала неудовольствие хозяев и необходимо заплатить за него собственной болью, так оно намного лучше запомнится и повторных ошибок не будет! Госпожа в своем праве, и пусть с моей стороны не видно всей полноты моей вины, она, несомненно, есть, просто я по глупости ее не осознаю и потому порка просто необходима.

Хуже было другое, после порки мне сказали, что хозяйка больше не нуждается в моих услугах, как транспорта и не желает видеть, эта новость выбила меня из колеи. Мне понадобилось несколько дней, чтоб осознать мудрость хозяйки. Мои дети ей понравились, и мой долг как самой опытной передать им все свои умения, что уже они получили величайшую привилегию служить лично госпоже!

В очередной раз убедившись, что хозяйка лучше знает, где я принесу максимальную пользу и обрету счастье! Я все силы вложила в, заботу о малышах и дрессировку новичков. Вскоре наш дом был переполнен детским смехом и весельем. Все новенькие принесли от шести до восьми малышей. Вот только в отличие от меня у остальных роды прошли не так тяжело, и если я с каждым днем все больше ощущала наваливающуюся на меня тяжесть, а суставы болели при малейшей нагрузке, то новенькие уже через пару дней скакали, как ни в чем не бывало. Но разве это важно когда можно наблюдать, как растут и учатся твои дети…

Часть 5. Закончить Школу!

Глава 149. В Шармботан

Главный зал Шармботана являл собой впечатляющее зрелище, поражающее своими размерами и изяществом. Зал был пяти или шести этажей в высоту, а уж по площади мог легко заткнуть за пояс Хогвартский. Гигантские прямоугольные витражные окна украшали стены зала. Через них был виден огромный раскинувшийся в горной долине парк подсвеченный множеством магических фонарей свет от которых, проникая сквозь цветные витражи, захлестывал зал цветным водопадом. Между окнами имелись массивные резные колонны. У их основания стена как бы отступала назад, образуя галерею под самыми окнами. Там, в уютной тени, стояли десятки столов, покрытых белыми скатертями. Рядом, с которыми замерли вышколенные слуги, директриса очень быстро переняла новую моду.

На возвышении в центре играл струнный оркестр, к сожалению, музыкальные инструменты приводились в движение магией и не могли показать всей полноты звука, но вот хор из обнаженных девушек, прикрытых иллюзорным туманом, пел, по-настоящему наполняя пространство переливчатыми волшебными голосами, завораживающими до самой глубины!

Это был хор Нимф, которым подруги за этот вечер уже не раз меня подкалывали, хотя присоединится, никто не предлагал. Ведь "Нимфы" на самом деле были сквибками-полукровками, скорее всего от ореад. Но они очень хорошо владели своим голосом и для неискушенного зрителя действительно выглядели нимфами, очаровывая своим пением.

Я, расслаблено приникнув к груди партнера, следовала за ним в медленном танце, так же как и все наслаждаясь этим пением, и рассматривая наряды других учеников. Настроение у меня витало где-то в облаках, и я думаю, причины всем и так очевидны, ведь мое тело снова наполнено силой и задором, и вокруг такой замечательный праздник в замечательной школе!

Я с удовольствием отмечала, что мои усилия по насаждению новой моды и отвлечения магов от консерватизма не пропали даром. Если у парней ничего особо не изменилось, фраки и мантии, то наряды девушек были разнообразны. От классических пышных платьев с жесткими юбками и корсетами, полностью скрывающими фигуру, до, куда более смелых открывающих не только коленки благородной леди, но и все остальное, защищая лишь самые интимные места и то условно. Такие наряды уже не вызывали осуждающих взглядов, воспринимаясь как само-собой разумеющееся. Скорее, наоборот, на тех, кто не показывает себя смотрели с осуждением, как на поддавшихся веяниям магловской культуры. Мое "платье" было из числа ультра открытых, и по праву притягивало к себе восхищенные взгляды.