«…Спасай Россию!» Десант в прошлое

— Нет, Ванечка, совершенно ничего не случилось! — безмятежно ответил я, переводя взгляд с туфель на переносицу брата.

— Да, но… — Иван проглотил вопрос типа: зачем ты так вырядился? Закончил братец более округло: Но твой вид…

— А что такое? — деланно озаботился я, отряхивая лацканы пиджака от несуществующих пылинок. — Галстук криво повязан?

— Нет, но… — Иван снова замялся, пытаясь сформулировать свои мысли.

— Вот, что, братец Иван Михайлович… — мне надоело ломать комедию, и я решил взять быка за рога. — Мне нужны деньги!

— Так я ведь уже переводил тебе десять тысяч рублей в начале месяца!

— Ты меня не понял, Ванечка! — елейно ответил я. — Мне нужны ВСЕ мои деньги!

— Но… но… зачем?!! — Ивана чуть удар не хватил.

— Да вот, решил самостоятельно заняться торговлишкой, по примеру батюшки нашего, — выразительный взгляд на портрет предка.

— Но ты же… — концовка вопроса повисла в воздухе.

— … ничего в этом не понимаю? — закончил я.

— Да! — буквально выдохнул Иван.

— Ничего, Ванечка, — кротко сказал я. — Как-нибудь разберусь! А теперь вели принести бухгалтерские книги. Я хочу посмотреть текущее состояние дел.

Это требование окончательно добило Ивана Михайловича. И без того тщедушный, он словно стал в два раза меньше.

— Э-э-э! Это сейчас невозможно! — проблеял Иван. — Они… они сейчас у аудиторов! Точно, они у аудиторов! На проверке!

Врет! — убежденно подумал я, а вслух сказал:

— И когда эта… проверка закончится?

— Через неделю! — неуверенно сказал Иван.

— Даю тебе два дня! — твердо сказал я, вставая. — Послезавтра с утра чтоб книги были в этом кабинете. И не вздумай подчищать — я всё равно обнаружу! И учти — по моим самым скромным прикидкам общий капитал нашей семьи составляет около 16 миллионов рублей. Из чего можно высчитать, что на мою долю приходится четвертая часть.

— Седьмая! — быстро сказал Иван.

Опять врет! — констатировал я, а вслух язвительно спросил:

— Да неужели? Сестрички вышли замуж, и их доля была выплачена в качестве приданого! Ты на этом хорошо нагрел рученьки — вместо 2–3 миллионов, выплатил по пятьсот тысяч, да и то большую часть акциями компании. Братец Сереженька забрал свою долю, которая на тот момент составляла 2900000 рублей ассигнациями, сразу после смерти батюшки и уже успел потратить половину. В деле остались только ты, я, братец Мишенька и братец Митрофанушка.

Иван Михайлович, словно громом пораженный откинулся на спинку кресла. Если бы с ним вдруг заговорил его письменный прибор, он бы воспринял это спокойней, чем вид «дурачка» Сашеньки, спокойно рассуждающего о семейном капитале!

— Но как?… Откуда узнал?… — забормотал себе под нос Иван, позыркивая на меня из-под нахмуренных бровей.

— Обидно, братец, что вы меня за мальчика держите! Братику Митрофанушке ты по сотенке тысяч в месяц платишь! — я подпустил в голос обидку.

— Но если дело только в этом… — попробовал ухватиться за соломинку Иван. — Скажи, сколько ты хочешь!

— Я уже сказал! ВСЁ! Понимаю, что капитал вложен в дело и свободных денег у тебя нет. Готов половину взять акциями компании, четверть отдашь натурой — Канавинским железоплавильным заводом. А уж миллиончик, извини, ассигнациями! — твердо сформулировал я. Уже повернувшись к двери, я бросил через плечо: — Два дня у тебя есть, послезавтра утром жди!

Я был на сто процентов уверен, что братец Ванечка непременно попытается что-нибудь в бухгалтерских книгах подчистить. К счастью, в этом благословенном веке еще не додумались до "двойной бухгалтерии"! А, попытавшись подчистить — непременно выдаст себя. В своей способности обнаружить подлог я нисколько не сомневался. Недаром в своей родной фирме я благополучно «пережил» двух вороватых главбухов, аудиторскую проверку и "конкретный наезд" Налоговой службы, чуть было не превратившийся в "маски-шоу".

Вернувшись домой, я еще на крылечке столкнулся с нянькой.

— Господи! Да на кого ты стал похож! — с ходу запричитала Марковна. — Истинно говорю — не доведет до добра твое поведение, Александр Михайлович! Сначала платье немецкое, потом дурман-трава, а там и до винопития дело дойдет!

Рассмеявшись словосочетанию «дурман-трава» (знала бы старушка, ЧТО мы в XXI веке вкладываем в эти слова!), я небрежно отодвинул Марковну с прохода и вошел в дом, кратко отдав приказ:

— Умываться и ужинать!

Нянька тут же заткнулась и порскнула куда-то в глубину дома. Вскоре уже оттуда стал доноситься ее пронзительный визг — слуги в доме были ленивы и нерасторопны. Эх, все-таки придется мне их построить в три шеренги и заставить строем ходить!

Зверски хотелось под душ, но, покопавшись в памяти реципиента, я вдруг с ужасом понял, что в доме даже водопровода и того не было. Так, а баня? Баня была, но чтобы протопить ее необходимо много времени. Сегодня попариться не получится… Из всех гигиенических процедур мне было доступно только умывание. Хотя… попросив няньку принести еще два кувшина с водой, мне удалось-таки помыться до пояса.